Ничто человеческое... - [105]
«…Я поступила так решительно, что удивилась себе самой. В 1979 году попрощалась с семьей сына и уехала на новое место к хорошему одинокому человеку. Мы с ним не виделись 54 года. Все было для меня и для него ново, но общий язык был найден с первой минуты до последней. Я не жалею, что поступила решительно и в мою жизнь вошло много трогательного, возвышенного и смешного. Мне было интересно жить и раньше, а после „опасного поворота“ стало в тысячу раз интереснее…
Получаю вдруг письмо, почерк незнакомый, фамилия ни о чем не говорит. Читаю и сама себе не верю. Что такое? „Умоляю Вашей руки, мы с Вами учились давным-давно. Вы, конечно, меня забыли, Вам тогда и двадцати не было…“ И дальше человек этот пишет, что узнал от нашего общего товарища, что я овдовела в январе сорок первого, живу в семье сына; потом пишет о себе. Не окончив институт, ушел воевать с Врангелем, когда возвратился, меня уже не было в городе. Жизнь у него была тяжелая, воевал с фашистами, был в плену… Был женат. Тоже овдовел. Искал меня всю жизнь. Теперь ему семьдесят шесть, а мне семьдесят семь. Я ему тепло ответила, посоветовала подумать, не торопить события (это в нашем-то возрасте не торопить!). А он рассказывает и рассказывает в письмах о первой любви ко мне, умоляет стать его женой. Душа болит у меня. Я его совершенно не помнила, но по письмам понимала: хороший человек. И по судьбе видно, что хороший. И вот решилась. Поеду, думаю, посмотрю, поговорю. Никому не открывая, куда еду, сажусь в поезд на Винницу.
Волновалась, конечно. В уме застряло, что дом номер 23. Иду по нужной улице, ищу этот дом, захожу в какой-то двор, вижу, стоит маленький старичок в соломенной шляпе, в руках конверт, посмотрела: „Нет, не может быть“. Пошла дальше, искать дом номер двадцать три…»
Между тем — позволю себе оборвать это письмо на полуслове — маленький старичок в соломенной шляпе был именно он, это она его не узнала, потому что и не помнила, а он ее узнал, но не посмел остановить, когда она пошла дальше, он понимал, что она вернется, он ждал ее пятьдесят четыре года. Чего стоят в сопоставлении с этой почти вечностью несколько минут! Он стоял во дворе в соломенной шляпе от солнца с конвертом в руках изо дня в день неделю, вторую, ждал…
Она дошла до конца улицы, увидела, что дома 23 на ней нет, вынула из сумки конверт и поняла, что память ее обманула: не дом, а квартира 23. И она пошла назад, зашла опять в тот самый двор, и маленький старичок в соломенной шляпе шагнул ей навстречу…
Больше они не расставались.
«Его доброе отношение, забота, искренность, беспокойство согревали меня. Острых углов, как у молодых, у нас не было. Все наши дела, даже самые важные, мы старались решать в шутку и с шуткой.
Говорить было о чем. Ведь пятьдесят четыре года — не пятьдесят четыре дня. Его закрутили, завертели войны. Он рассказывал мне о ранениях, контузиях, побеге из плена и о тяжких испытаниях послевоенных… Постепенно успокаивался, а меня удивляло, что, пережив столько страшного, он остался добрым человеком, он полюбил моего сына, моих внуков, моих товарищей и возненавидел тех, кто меня обижал в жизни.
Вас, конечно, интересует, как отнеслись сын и его семья к моему решению. Они поняли меня. К тому же я была тверда и с самого начала сообщила им, что это моя судьба, моя жизнь и обсуждению они не подлежат.
Были у нас моменты тревожные и моменты комические.
Когда мы пошли в загс, то Н.Д. попросил меня не говорить, что я уже была замужем, потому что у меня не было соответствующих документов, удостоверяющих, что я вдова, а паспорт был чист, как у невесты. У него же документы были в порядке. Но когда в загсе мне задали вопрос, была ли я замужем, я не могла солгать, это было бы нечестно по отношению к моему первому Николаю (второй тоже Николай). Н.Д. от растерянности сел в кресло и чуть не заплакал оттого, что теперь церемония отодвигается, пока у меня не будет документов, удостоверяющих, что мой первый муж умер. „Мне кажется, что я теряю тебя опять, — говорил он, — и теперь уже навсегда“. Но в конце концов наши отношения были юридически оформлены.
Теперь „немного юмора“. Н.Д. очень хотел, чтобы я хорошо выглядела, заботился о моих туалетах. (Сама я на них никогда не обращала внимания.) И вот задался целью купить мне парик. Боже, какая это была мука для меня. Зайдет в магазин и просит показать седой парик, а я прячусь где-то за спиной. На мое счастье, не было подходящих. А один раз ему в магазине продавщица сказала: „Ну, дедуля, зачем вы хотите уродовать свою бабулю, разве она и так не хороша?“ Он посмотрел внимательно на меня и ничего больше не сказал. Больше о париках мы не вспоминали никогда…
Это была, наверное, единственная его прихоть, которую я не разделяла и не понимала…
…Я похоронила его в 1982 году, и до последних минут для меня и для него все было интересно и ново…»
Удивительнейшим человеком, наверное, был этот похороненный в Виннице мальчик, который пятьдесят четыре года тайно любил девочку, шел через весь XX век с его бурями и потрясениями с этим чувством. И ушел из жизни в высоком сознании, что судьба исполнилась.
В книге Евгения Богата «Урок» собраны очерки, публиковавшиеся в последние годы в «Литературной газете». Они посвящены проблемам становления духовных ценностей, формирования личности в современном социалистическом обществе.Публицистика Евгения Богата — примечательное явление 60–70-х годов, когда вопросы личной и социальной нравственности стали центральными в общественном обсуждении.Евг. Богат, обращаясь в каждом из своих очерков к конкретному случаю, стремится проследить общие материальные, этические, нравственно-духовные связи.
Эта книга поможет старшим школьникам в познании подлинных ценностей личности человека: его творческих возможностей, духовного богатства, искусства общения с другими людьми, высоких нравственных идеалов, чувства ответственности перед другими людьми, перед обществом. В книгу включены письма многих выдающихся людей прошлого и современности, в которых раскрываются лучшие качества и богатство человеческой души.
В книгу вошли рассказы, повести, эссе, размышления о подлинных и мнимых ценностях, о поиске смысла жизни.
Герои очерков известного писателя Евгения Богата — люди разных поколений, всевозможных сфер деятельности, они живут в разных городах России, но их объединяет осознание жизни как творчества.Одна из ведущих тем книги — понимание труда не только как источника материальных благ, но и вечных нравственных ценностей.В ряде очерков писатель показывает, как социальные и нравственные ценности нашего общества порой утверждаются в конфликтных ситуациях, где добро ведет мужественную борьбу со злом и одерживает нелегкую победу.Книга учит гражданственности, бережному отношению к лучшим традициям народа.
Мир Леонардо: Философский очерк в двух томах.Книга известного советского публициста Евгения Михайловича Богата (1923–1985) — плод многолетних размышлений писателя о возможностях и богатстве личности человека на примере жизни и творчества ученого, мыслителя и художника эпохи Возрождения — Леонардо да Винчи и многих выдающихся людей прошлого и современности.
В книгу известного советского публициста Евгения Михайловича Богата (1923–1985) вошли произведения, написанные писателем в разное время и опубликованные в нескольких авторских сборниках. В «Избранном» отразились круг литературных интересов Евгения Богата, направленность его творчества.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
Писатель Евгений Богат, после выхода в свет книги «Ничто человеческое…», получил множество писем, писем-исповедей. В своем новом произведении он широко использует их. Автор видит перед собой прежде всего читателя трудолюбивой души.Как стать человеком в полном смысле этого слова, не потерять себя или как найти себя? — вот одна из центральных тем книги. Она проходит через многие читательские письма, в каждом из которых авторы рассказывают о себе, делятся своими раздумьями, сомнениями.Книга рассчитана на массового читателя.