Ничего не говори - [138]

Мыслями я находился далеко, на втором курсе колледжа, вновь переживая момент, когда впервые ее увидел. То самое «ого! кто это?», с которого все началось. Я видел перед собой ее плечи и волосы, которые полыхали золотом в лучах закатного солнца.

Я спросил себя: если бы в тот момент я знал, как все обернется… что мы проживем вместе двадцать пять лет… что она родит мне двух прекрасных детей… и что все закончится страшной болью… Подошел бы я к этой невероятной женщине, стоявшей перед студенческим центром?

Конечно, подошел бы. Я сожалел только об одном – что не могу пережить еще раз каждую секунду нашей жизни вместе.

К концу панихиды мне все же как-то удалось сосредоточиться на происходящем. Пастор объяснял, как будет проходить процедура похорон. После мы должны были спеть последний гимн, а за ним следовала молитва по усопшей.

Но сначала, как он сказал, нужно сделать кое-что, не предусмотренное ритуалом. Об этом, по его словам, попросили дети Элисон.

Я понятия не имел, о чем он говорит. Сэм и Эмма стояли по обе стороны от меня, я обнимал их за плечи. Я опустил глаза, чтобы посмотреть на них, но они уже высвободились из моих рук и со сдержанностью, которая Элисон наверняка бы понравилась, пошли к алтарю.

Пастор склонился над кафедрой и вытащил два небольших предмета, которые я поначалу даже не узнал – вероятно, потому, что в глазах стояли слезы. Но затем присмотрелся.

Он сжимал в руках две плюшевые игрушки. Сэма-медведя и медведицу Эмму.

Пастор вышел из-за кафедры и пошел навстречу детям. Первым, конечно, подошел Сэм. Пастор протянул ему медведицу Эмму. А Эмме, остановившейся чуть позади, вручил Сэма-медведя.

Дети подошли к гробу, в котором лежала их мать. Потом встали бок о бок на стул, который поставили специально для них. Сэм потянулся и похлопал Элисон по плечу. Эмма взяла ее за руку.

В церкви воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь приглушенными всхлипами. Потом чистый, звонкий, высокий голосок Эммы произнес:

– Я буду скучать, мама.

– Я люблю тебя, мама, – вслед за ней сказал Сэм.

В церкви было около трехсот человек, и я уверен, что в тот момент разрывалось триста средец.

Потом Эмма с Сэмом по очереди положили по обе стороны от матери своих плюшевых друзей. Элисон всегда была для них мамой-медведицей, которая любила их и оберегала, чего бы ей это ни стоило.

А теперь они, маленькие, шестилетние, рассудили, что должны сделать то же самое для нее.

Потом дети спустились вниз. Собравшиеся запели последний гимн. А когда пастор закрыл крышку гроба, я беззвучно попрощался.

Благодарности

Как отец, своими глазами видевший рождение обоих своих детей, я, конечно, не хочу сравнивать писательство с рождением ребенка.

Но клянусь, что создание этой книги было настолько мучительным, насколько мужчина представляет себе роды. И хочу выразить признательность всем литературным докторам, медсестрам и акушеркам, которые помогли мне выпустить в свет этого визжащего, ревущего младенца.

Элис Мартелл, моя Джедай Ниндзя Сводня, стала поистине незаменимой советчицей на последнем этапе пути романа к публикации. Могу только представить себе, на что еще она была бы способна, если бы и правда могла достать «левый» телефон.

Джессика Ренхайм и Бен Севьер всячески опекали мою работу, болели за нее и вели меня к победе. Я счастлив, что мне довелось с ними работать, как и с остальной командой издательства «Даттон». Это относится и к гуру маркетинга Кэрри Суэтоник, знатоку рекламы Аманде Уокер, литературному редактору Эйлин Четти, художнику-иллюстратору Кристоферу Лину и многим другим, кто трудится в доме 375 по Гудзон-стрит. Я чрезвычайно горжусь, что могу назвать себя их автором.

На разных стадиях работы над романом со мной делились своими знаниями блестящие профессионалы в области медицины и права. В первую очередь это два человека, чьи имена я не могу называть, которые, не жалея своего драгоценного времени и опыта, рассказали мне, что такое быть судьей. Без них достоверный Скотт Сэмпсон у меня никогда бы не получился.

Кроме того, Шевон Скэрэфайл и Грег Паркс выступили в роли моих дежурных адвокатов. Артур Херманн с юридического факультета Университета Питсбурга просветил меня в вопросе о неправомерных действиях судьи и их последствиях. А доктор Лори Ликхольм и доктор Рэнди Ферренс всегда давали ценные советы в области медицины.

И если в книге порой и наблюдаются незначительные несоответствия между поступками моих героев и тем, как дела обстоят в реальном мире, то только потому, что я время от времени пренебрегал их бесценными рекомендациями.

Команда ресторана «Хардиз», в том числе сотрудники утренней смены – Энн, Моника, Кенни, Дина, Труди, Анджела, Вирджиния, Эшли и Джастин, – всегда были для меня источником хорошего настроения (а заодно и диетической колы) во время написания и редактирования этой книги. Мне жаль лишь, что глава нашего семейства, мисс Тереза, больше не сможет к нам присоединиться. Мне ее очень не хватает.

Что же касается моей собственной семьи, то хочу выразить признательность и заверения в любви Джоан и Аллену Блейкли, за то, что для меня они всегда были замечательными тестем и тещей, а для моих детей бабушкой и дедушкой. И, конечно же, поблагодарить Мэрилин и Боба Паркс, которые подарили мне жизнь и до сих пор помогают в ней преуспевать.