Ни дня без победы! - [21]
— Обратно к самодержавию Романовых пути, по-моему, нет, — сказал Леонид.
— Ах, как легко это говорить, — вздохнул полковник. — Вдруг появились люди, недовольные нашей революцией. Им не нравится парламент, а желательны какие-то немыслимые Советы и вообще власть рабочих и крестьян, то есть тех сословий, которые управлять не умеют, а умеют, как ясно из названий, делать другое дело… Впрочем, мы коснулись вопросов, в которых не совсем сведущи… — Полковник полистал папку с бумагами. — Вы кораблестроитель… Пригляделся я к вашим успехам в занятиях, к личности. Знаю, между прочим, как решительно вы вернули уведённых лошадей. Непростительный, я бы сказал, грех — посылать в окопы человека, склонного и способного к научной и практической деятельности.
— Если требуют интересы отечества… — начал Леонид.
Полковник перебил его:
— Глубже надо понимать интересы возлюбленного нашего отечества! Есть интерес нынешнего дня. И есть интерес перспективный, требующий, чтобы нашу многострадальную, разрушенную Россию после войны взяли в свои руки не трусы, затаившиеся в заграницах, а настоящие русские люди. В руках у нас пушки, а на плечах бремя ответственности. Мы не можем допустить, чтобы Россию разгромили внутренние враги. На фронт мы вас не отпустим, Леонид Александрович.
— Куда же меня?
— Предлагаю остаться в Петрограде, — сказал полковник. — Внутренних врагов достаточно, офицеру найдётся работа.
Леонид уставился взглядом в окно. По Забалканскому проспекту опять двигался поток народа. Сверху видны были кепки, платки, простоволосые головы. В толпе начали петь: «Вы жертвою пали в борьбе роковой…»
Полковник быстро встал, подошёл к окну и захлопнул его.
Леонид спросил:
— Это идут «враги внутренние»?
— Вопрос гораздо сложнее, — проговорил полковник. — В полном смысле врагами внутренними я называю только социалистов. Это они устраивают забастовки, шествия и саботажи. Эти люди, — полковник кивнул на окно, — идут не по своей воле, а по указке социалистов.
— Социалистов и… студентов? — напомнил Леонид. — Слыхал я эти уроки солдатской грамоты ещё в четырнадцатом году, на пристани в Елабуге. Значит, и я, будучи студентом, попадаю в категорию «врагов внутренних»?
Полковник поморщился:
— Та печальной памяти формула устарела и погибла вместе с самодержавием. Сейчас именно на студентов, интеллигентный класс, способный руководить, и надеется Россия. Оставайтесь в Петрограде, Леонид Александрович.
— Позвольте отказаться, господин полковник, — твёрдо сказал Леонид. — Можете не присваивать мне чина, выпускайте рядовым, но со своим народом я воевать не буду. Поеду на фронт.
— Да кто вам предлагает воевать с народом?! Как не стыдно так думать, Леонид Александрович! — Полковник всполошился, привстал, потом как-то сразу обмяк и опустился в кресло. — Впрочем, вы правы. Мятеж назревает, новая пугачёвщина. Знаете, кого Екатерина послала подавлять пугачёвщину? Суворова!.. Ладно, этот разговор предадим забвению. Благодарю за искренний ответ. Однако моё размышление о вас остаётся в силе. На фронт не поедете. Сохраним ваш талант для новой России.
— Куда же я поеду? — спросил Леонид.
— Подальше от войны и мятежей. В Сибирь. Значит, поедете вы… — Полковник стал листать бумаги в другой папке. — Поедете вы служить… в Томск. Оттуда нас просили о младшем офицере мортирной батареи. Не так уж, полагаю, вы жаждете участвовать в бессмысленной теперь уже войне. Объявленного главой нашего, с позволения сказать, правительства господином Керенским «победного конца» не будет. А будет унизительный для России мир. Армия в окопах разлагается.
— У меня брат здесь, — сказал Леонид. — Желательно было бы с ним не расставаться.
— Ну и не расстанетесь, — пообещал полковник. — Мы в России родственные чувства уважаем. Тем более сейчас, когда дело идёт к братоубийству. В Томске найдётся служба и вашему брату.
— Благодарю, господин полковник, — сказал Леонид. — Но я ощущаю некоторую неловкость: меня учили воевать. Может, моё место на фронте?
Полковник стукнул по столу ребром ладони:
— Старшим виднее, где ваше место. Идите. Бог даст, встретимся в лучшие времена, в лучшей России… Бог мой, куда ты заехала, матушка Русь…
Именем Временного правительства юнкеров произвели в подпоручики. Они надели полевые погоны и прицепили к портупеям офицерские шашки. Отпуска не было, новые офицеры сразу поехали по местам своей службы. Братья Говоровы отправились в Сибирь, служить в гарнизоне Томска.
Но все мечты Леонида, его надежды на будущее остались в Петрограде, в восьми верстах от Финляндского вокзала, в сосновом редколесье, где стоит Политехнический институт.
4. СТАРАЯ ЖИЗНЬ ОТМЕНЯЕТСЯ!
Служил он добросовестно, но ничего не делал сверх обязанностей.
— Как-то не вспыхивает огонёк, — с печальной улыбкой признался он брату. — Не ясно, кому служить и для чего служить… По городу ходить неприятно. Не терплю неразберих, а тут разброд, да и только. На одном углу митингуют, на другом кричат, на третьем пропагандируют… И все по-разному.
— Как они сами не запутаются, — вздохнул Николай. — Беспорядок — это ужасно.
— Беспорядок хорош тем, — усмехнулся Леонид, — что он не может царить слишком долго. Непременно явятся люди, которые крепко возьмут власть в свои руки. Я это чувствую. Вот-вот должно произойти что-то крутое. Оно введёт в русло это хаотическое кружение событий и разговоров.
Этот роман посвящен тем, кто еще только готовится выйти в море, овладевает сложной и мужественной профессией моряка. Герои романа — курсанты военно-морского училища.
О том, как будущая первоклассница Наташа вместе с папой отправилась на катере в путешествие далеко и обратно.
Кто не мечтал попасть в сказочную страну и пожить там вольной жизнью? Мурлындия — страна мудрецов, где правит смешной и добрый король Мур Семнадцатый, — как раз такая страна. Здесь можно делать все что хочешь.Лида, Петька и Миша попадают в Мурлындию; что из этого получилось, вы узнаете, когда прочтете повесть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Алексей Алексеевич Кирносов (1932-1980) - моряк, учился в Подготовительном военно-морском и 1-м Балтийском военно-морском училищах (1947-1952). В 1950-60-х годах служил на спасательных судах Северного флота, работал на судах торгового флота в Арктике. Писатель, автор книг "Простое море" (1961), "Необитаемый остров" (1965), "Два апреля" (1967), "Маленькая земля в большом море" (1977), "Свидание с морем" (1981), "Ступени" (1981) и др.
«Простое море» — первая книга молодого ленинградского писателя Алексея Кирносова. В нее включены три повести: «Ветер», «Навигацию закрывает «Градус» и «Миф об аргонавтах». Герои А. Кирносова — моряки-спасатели, моряки-гидрографы, перегонщики судов Северным морским путем. Об их повседневной работе, полной напряжения и риска, о том, как они живут, о чем думают, чем волнуются, рассказывает молодой писатель, и сегодня не оставивший своей основной — морской — профессии.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.