Незнакомец в килте - [58]

– Сердечного чего?

Раздраженно воздев глаза к потолку, Бет жестами изобразила сердечный приступ.

– A oui. – Нахмурившись, Рейчел пробормотала что-то по-французски, а потом прибавила: – Как пожелаете, mon ami.

Благодарная своей подруге за то, что она оставила тему о ее неверном муже, Бет сказала:

– После того как мы отодвинем всю мебель в сторону, полы надо будет тщательно подмести, чтобы ни единой крошки там не осталось. – Ей хотелось, чтобы сделанные из широких досок полы блестели.

– Понимаю, миледи. – Рейчел тотчас отдала приказания по-гэльски четырем женщинам, и те, оживленно переговариваясь, споро взялись за дело. Уже через несколько минут они смели старый грязный тростник, которым был покрыт пол, к двери, а потом спустили его по широкой лестнице во двор замка. Одна из женщин тут же отправилась за свежим тростником, Рейчел пошла за лавандой и другими травами, а Бет принялась отскребать все, что сделано из дерева, очень надеясь, что едкое щелочное мыло будет так же безжалостно к микробам, как и к коже ее рук.

Когда уже почти все столы сияли чистотой, к Бет подошла Кари.

– Можно вам помочь, миледи?

Бет кивнула и указала на закопченный камин, расположенный в дальнем конце зала:

– Кажется, каменная кладка этого камина была когда-то кремового цвета или по крайней мере бежевого. Мне бы хотелось все восстановить.

В современном мире, из которого она переместилась в Средневековье, камины обычно облицовывали изысканным белым мрамором, но во времена Дункана о такой роскоши и слыхом не слыхивали. Все камины в замке были сделаны из песчаника, украшены гравировкой и имели широкие каминные полки. Из дневника Дункана Бет знала, что ко времени, в которое она попала, замку исполнилось всего десять лет. Как могла внешняя сторона камина так закоптиться за такое короткое время, Бет представления не имела, разве что трубы забились и их требовалось почистить. Но с этим она разберется позже, а сейчас ей хотелось лишь одного: пообедать в чистой комнате.

– Не могли бы вы взять щетку и заняться этим?

Кари лишь улыбнулась и пожала плечами, и Бет пришлось ждать, когда вернется Рейчел, чтобы перевести ее слова.

Когда наконец Кари поняла, что от нее требуется, она бодро взялась за дело, а Рейчел Бет попросила помочь ей ставить на место столы.

– Но как же тростник, мадам? Ведь мы не покрыли им пол.

– А мы и не станем его покрывать, Рейчел. Мы найдем тростнику другое применение.

Черные миндалевидные глаза Рейчел сделались круглыми, как блюдца.

– Простите, мадам?

– Подожди, скоро сама увидишь. А сейчас давай ставить столы вот так…

Пока они трудились, Бет не раз поблагодарила Бога за то, что сексапильная Флора так и не появилась в зале. Будь у Бет побольше наглости, она отправила бы эту пакостницу чистить дымоходы щеткой с короткой ручкой.

Три часа спустя помощницы Бет стояли в зале и изумленно озирались по сторонам, потом робко, одна за другой, начали улыбаться. Любуясь сделанной работой, Бет тоже улыбнулась, впервые за много часов.

Она поздравила своих помощниц, а затем спросила:

– Вы покрыли полы первого этажа тростником и прибили табличку к двери?

Рейчел перевела, и Кари бойко ответила:

– Да, миледи.

– Собак вымыли?

Женщины дружно закивали головами.

– Отлично. А теперь – в кухню.

* * *

У Дункана бурчало в животе от голода и глаза слезились от усталости. Ему казалось, что он уже целую жизнь сидит с Айзеком и Ангусом, решая вставшую перед ними проблему, которая состояла в том, что Олбани, собираясь провести первый раунд рыцарского турнира, приказал главам двух кланов объединиться в общую команду, причем, пытаясь сохранить мир, он намеревался собрать ее не из дружественных, а из враждующих кланов. Таким образом, Дункан оказался в одной команде с Брюсом, что, по его мнению, могло кончиться плачевно: он по-прежнему мечтал увидеть своего заклятого врага бездыханным.

– Значит, решено, – проговорил Дункан, вставая. – Мы пригласим в замок Брюса и его людей, только не всех. – Ему было неприятно, что обстановка в его замке не такая впечатляющая, как в замке Брюса, а пища более скудная, но в Блэкстоуне он будет чувствовать себя в полной безопасности. – За столом мы проведем переговоры и обсудим все подробности предстоящего турнира. Брюс, без сомнения, захочет первым начинать каждое состязание, на что я дам согласие при условии, что Айзек будет распоряжаться призовым фондом. Я хочу, чтобы мои боевые кони и охрана располагались в отдельной конюшне. Этот человек способен на любую подлость и непременно попытается сделать мне какую-нибудь пакость, если мы выиграем первые раунды и будем сражаться друг против друга за золотой кубок.

– Очень разумный план, – одобрил Ангус, после того как провел последний час, прикидывая всевозможные ситуации, которые могут случиться.

Айзек зевнул:

– Милорд, я умираю от голода и уже ничего не соображаю. Если не возражаете, я пойду сейчас к своей жене, а потом отправлюсь спать.

Тут и Дункан вспомнил, что у него тоже имеется жена.

Последний раз, когда он, извинившись перед своими товарищами, отправился искать Бет, она была чем-то очень занята и встретила его с откровенной неприязнью. Когда Дункан попросил ее уделить ему пару минут, она бросила на него негодующий взгляд и молча сжала все пальцы, за исключением среднего, в кулак. Дункан сначала оторопел, а потом расхохотался: лучники-англичане, одержавшие победу, обычно показывали этот неприличный жест при встрече с французами, имевшими обыкновение отрезать у побежденных противников третий палец, чтобы те уже больше никогда не могли натягивать тетиву своих луков. Он ужасно устал, и у него не было никакого желания вновь испытать на себе недовольство Бет, однако помириться с ней все равно нужно. Он был не прав и вел себя как последняя скотина.