Нежить - [6]

С режущим уши визгом на голову змея сверху обрушился Возмездие. Размахивая крыльями, грифон вонзил когти в щели в его туловище и сомкнул клюв на нескольких костях. Под перьевым покровом его шейные мышцы вздулись, когда он напрягся, пытаясь их раскусить.

Змей взмахнул головой, и грифон, не сумев удержаться, начал падать вниз. Монстр поймал его пастью и сжал челюсти с такой силой, что тело бедного зверя лопнуло, словно кусок перезревшего фрукта. С омерзительным сосущим звуком его кости выскользнули из трупа, прогремели по глотке змея и заполнили пустоты в теле твари, став его частью.

Вздернув верхнюю губу, Барерис издал рык. Возмездие был хорошим питомцем, верным и надежным. Взяв наизготовку булаву, бард поднялся на ноги и запел.

* * *

Тело змея, напоминавшее стену из склизких, гремящих друг о друга костей, скользило мимо Маларка, пока он пытался решить, какую тактику ему лучше всего избрать. Он презирал нежить за то, что её существование противоречило законам природы, и при любой возможности сражался с подобными тварями в надежде на то, что на этот раз врагу все–таки удастся взять над ним верх. Смерть была даром — даром, который он отверг давным–давно, найдя защиту от опустошающего действия времени и на свой лад тоже нарушив естественный порядок вещей. С тех пор он и пытался искупить свою глупость, служа самой великой из всех существующих в мире сил. Возможно, однажды мультивселенная сочтет его службу достаточной, и тогда, несмотря на впечатляющие боевые навыки, приобретенные им у монахов Долгой Смерти, вражескому клинку или стреле удастся его достать, и тьма наконец поглотит его.

Размахивая своими дубинками, словно обезумевший барабанщик, он атаковал чудовище сбоку, принявшись наносить удары обеими руками по очереди. От каждого удара кости трещали и ломались, но он понятия не имел, насколько сильно это вредит монстру. Может оказаться, что его способна уничтожить только магия. Если так, то лучше всего будет отвлечь внимание змея на себя, давая Аоту и Барерису возможность без помех воспользоваться своими заклинаниями.

Маларк окинул взглядом костяное тело твари, определился с направлением и устремился к голове чудовища, по пути огибая открытые могилы. Уцелевший скелет, вооруженный косой, набросился на него сбоку. Сбившись с шага, Маларк взвился высоко в воздух и ударил вбок, вгоняя пятку в шею чудовища. Хребет скелета переломился, и голова его скатилась с плеч. Затем долговязая, худая фигура нежити развалилась на куски, а его кости взмыли в воздух, устремились к змею и влились в его тело. Шпион продолжил свой бег.

Оказавшись рядом с головой врага, он услышал пение Барериса. Мелодия была печальной и напоминала погребальную песнь, но по телу Маларка прокатился заряд жизненной силы.

Барерис наложил заклинание и на себя. Его фигура мерцала в воздухе, то теряя материальность, то вновь обретая её. Если ему повезет, то, даже если змеиные челюсти сомкнутся на его теле, это произойдет в удачный момент, и он не пострадает. Но никаких гарантий не было, так что, когда их гигантский противник атаковал его, бард уклонился в сторону и ответил ударом булавы.

Зеркало тоже время от времени пропадал из виду. Пользуясь тем, что тело врага было недостаточно плотным, он пытался ранить змея изнутри, появляясь и исчезая в извивающемся теле чудовища.

Взмахнув своим светящимся копьем, Аот начал произносить слова заклинания и творить магические пассы, и змеиная голова повернулась в его сторону. Тварь, несомненно, обладала разумом, хотя Маларк уже давно это понял. Неразумное существо не смогло бы расставить подобную ловушку, подстроив все так, чтобы враги оказались в зоне его досягаемости там, где им было сложнее действовать из–за множества открытых могил.

Чтобы избежать атаки, Аот отпрыгнул назад, тщательно выдерживая необходимый для заклинания ритм. Со светящегося конца его копья сорвался ярко–белый сияющий шар. Врезавшись в морду твари, он взорвался множеством зазубренных, потрескивавших молний.

Но это не нанесло монстру особого вреда. Змей поднял обуглившуюся, но все ещё целую голову для следующего удара.

Оказавшись между ним и Аотом, Маларк остановился.

— Поднимайся в воздух! — крикнул он. — Барерис, держись от него подальше. Зеркало и я его отвлечем.

Аот позвал Яркокрылую по имени, и грифониха, которая уже кружила в небе над их головами, поджидая, пока не представится возможность атаковать, сложила крылья и спикировала к своему хозяину. Барерис отступил назад, стараясь одновременно не упускать врага из виду и не свалиться в открытую могилу.

Но затем Маларк перестал следить за своими друзьями. Широко распахнув челюсти, змей устремился в его сторону, и ему пришлось сосредоточить все свое внимание на противнике. Только так у него был шанс уцелеть.

Он заставил себя выжидать до последнего момента, чтобы змей не успел среагировать и повернуть в сторону, а затем уклонился вправо. Челюсти твари сомкнулись совсем рядом с его телом.

Выкрикнув боевой клич, Маларк изо всей силы ударил чудовище. В переплетении костей за зазубренной глазницей появилась брешь. Очевидно, молния Аота ослабила спутанную сеть, и поэтому его дубинка смогла нанести чудовищу заметный урон.