Незавершенная Литургия - [70]

– Аз есмь посланник Бога Вышнего! Волею Вседержителя хранитель храма сего ныне предстою зде пред Господем Моим! Ты же иерей еси во век по чину Мел-хиседекову! Изуй сапог с ногу твоею, место бо, на нем же ты стоиши, свято есть!

Чувство священного трепета охватило отца Василия от этих слов. Он склонился пред Ангелом Божиим в земном поклоне и, поднявшись, поспешно разулся. Его босые ноги почувствовали вместо ожидаемой сырой холодности теплый пол. Уровень алтаря и солеи был выше, чем вообще в храме, и потому тут было сухо. Грязные резиновые сапоги свои он отставил в сторону и вновь взглянул в глаза Ангелу:

– Что… я должен… сделать?

– Не бойся, ниже ужасайся, поими с собою вся потребная к совершению Божественной Литургии, и взойди во святый алтарь ты, и отрок сей Александр, да будет он во услужение тебе. Там, на Святом Престоле, БОГ наш предлежащими почивает таинствы, ожидающе, егда чистою совестию, непосрамленным лицем и просвещенным сердцем сих причастишися святынь и от них оживотворяем, соединишися Самому ХРИСТУ, истинному БОГУ нашему.

* * *

Супруги Фомины стояли посреди храма рядышком, обнявшись. Стоя среди зеркальной водной глади, они, затаив дыхание, наблюдали за происходящим, с трудом относя все то, что свершалось на их глазах, к области реальности.

Наталья прильнула к своему мужу. Все, что она видела и ощущала, не вмещалось в ее сознание. Сначала ей захотелось убежать. Потом она сделала над собой усилие и осталась. Тем более чисто женское любопытство все равно принудило бы ее вернуться. Если бы ей повстречался гуманоид с Марса, она на это отреагировала бы более адекватно, но ее психика не предполагала встречи с ангельским существом. Она была в высшей степени растерянности и давно бы подумала, что она не в себе, если бы не то же самое видели и все остальные. Самым решительным, как и полагалось, был батюшка, он даже с НИМ заговорил. Правда, из всего сказанного она все равно ничего не поняла, кроме того что ОНО знакомо с Санькой.

Александр был более подготовлен к встрече с чудом. В сияющем белизной существе он без труда узнал «девушку с рисунка». Только теперь к нему пришло в полной мере осознание Сашкиной правоты. Он и впрямь мог с НЕЙ ходить по воде. ОНА и впрямь могла его так попросить, что он не в силах был ЕЙ отказать. Понятны стали и последние слова отца Василия о пространстве с остановившимся временем. Ощущения были такие, что и впрямь казалось, что, переступив порог этой церкви, они попали в другое измерение. Страх оказаться под обрушившимся сводом сменил страх другого рода, Александр впервые испытывал религиозное чувство, то есть такое состояние, когда в существовании Божием не только не сомневаешься, а чувствуешь близость Его до дрожи в суставах.

Отец Василий взял с собой свои сумки, и они вдвоем с Сашей вступили в темный алтарь. Саша оглянулся на свою Свету и прочитал в ЕЕ глазах радостное приветствие. Но не смел даже думать приблизиться к НЕЙ или заговорить. Он просто улыбнулся в ответ. Дверца с образом святого диакона Евпла легко отворилась и без всяких препятствий пропустила их внутрь. Следуя за батюшкой, Санька, так же как и он, совершил три земных поклона, мало понимая в темноте, куда они попали.

– Батюшка! А почему мне не удалось прошлый раз сюда зайти? – спросил Саша шепотом.

– Это – Святая Святых храма. В алтарь может войти мирской человек, не иначе как только с благословения священника, – так же тихо ответил отец Василий.

Так они и стояли во мраке, пока вдруг, словно по мановению волшебной палочки, не стали открываться окна. Сразу они не поняли, как это произошло. Неприятный звук, сопровождавший проникновение внутрь света, впоследствии оказался звуком откручивающихся гаек, со скрежетом проворачивавшихся по резьбе с запекшейся на ней ржавчиной. Гайки отвернулись одновременно у всех окон в алтаре и храме и упали на подоконники, дружным щелчком возвестив о своем падении. Затем, словно выстрелив, вылетели металлические штыри, скреплявшие железные ставни окон. После чего и сами ставни резко, лязгнув на немазаных петлях, распахнулись. Все это произошло почти мгновенно, отчего было похоже на внезапно зажегшийся электрический свет. Все дрогнули и заозирались, опасаясь обрушений, но от этих резких звуков ничто не шелохнулось. Наоборот, при более ярком свете церковь стала выглядеть благообразнее, в стенах не было трещин или выступающих из свода кирпичей, деревянные тябла иконостаса и киотные конструкции, закрывающие клироса, не накренились, не извелись, даже стекла в окнах по большей части сохранились целыми.

Как бы отвечая на опасения, сиятельное существо обернулось в сторону оробевших Фоминых и произнесло:

– Души праведных в руце Божией – и не прикоснется к ним мука!

– Могу ли я это понимать так, что с нами ничего не случится, все же церковь в аварийном состоянии? – робко обратился Фомин. – Да и мы, в каком-то смысле, не совсем праведные…

– Нечто помыслиша вы, яко призва вас Господь, дабы быхом измерли бы от обрушения камения сего в храме сем? Се заповедаю вам: крепитеся и мужайтеся, ниже ужасайтеся, ниже убойтеся: яко с вами Господь Бог наш во всех, аможе аще пойдете.