Незавершенная Литургия - [67]
– Привет! А ты кто такой? Рыбнадзор?
Одетый в камуфляж Фомин и впрямь походил на егеря или рыбинспектора.
– А хоть бы и так? – не растерялся Александр.
– Ну, тогда ты не по адресу. Мы тут рыбу не ловим, – засмеялись рабочие.
– А что тут происходит?
– Плановые работы, – ответил старший. – Расширение русла, углубление фарватера.
– И давно вы тут?
– Сегодня только подошли. Закинулись на этот остров, попробовали. Начали работать, а тут как полезли кресты да ограды, видно, со старого кладбища. Ну и гавкнулась машина. Наши поехали в Череповец за запчастями, а мы вот весла сушим.
– Так вы и на остров пойдете?
– Всё! Не будет больше никакого острова. Здесь будет проходить дополнительный фарватер, и остров мешает обозрению на повороте. Место это коварное, баржам трудно разминуться. А какое движение сейчас на Волго-Балте – сам знаешь.
– А церковь? Что с нею будет?
– Взрывотехники завтра прибудут. Обследуют здесь все и разнесут ее к едрене фене, эту груду кирпича.
– Это же… Погодите! Так нельзя! Это ведь – памятник! Охраняется государством.
– Ой, не знаю, что тут охраняется, а только у меня все документы в порядке. Все работы согласованы. Хочешь – бумаги принесу и покажу.
– Ладно, – сник Александр. – Все я понял.
Попрощавшись с рабочими, он спустился в свою лодку и оттолкнулся от страшной машины.
– Эй, рыбнадзор! Ты что, попа арестовал? – потешались рабочие. – Грешно, святой отец, здесь сети ставить.
Фомин врубил мотор, обогнул судно и на малых оборотах пошел к острову по пути, пробитому этим подводным бульдозером.
– В общем, мы вовремя, – сказал Александр. – Завтра тут начнут все сносить.
– Как? – вскрикнул Санька. – Там же такая красота!
– Может, мы здесь для того, чтобы все это остановить? – предположила Наталья.
– Все, что ни делается, – все по Божьей воле, – отозвался отец Василий. – Раз мы здесь – значит, нас сюда Господь привел. Ни раньше, ни позже, а тогда, когда надо.
– Так, ну теперь рули, Сусанин, – окликнул отец Саньку. – Как нам к церкви поближе подобраться?
Лодка вплыла под зеленые своды деревьев, растущих прямо в воде. Фомин заглушил мотор и, стоя, отталкивался шестом. Мимо проплывали завитушки кладбищенских оград, заплетенные ивняком, чугунные и кованые кресты, вросшие в стволы деревьев, мраморные монументы, поросшие мхом. В кронах деревьев гомонили птицы. Лодка уперлась в дно. Богомольцы осторожно вышли и, забрав с собой сумки, нерешительно двинулись гуськом вдоль стены храма.
Храм сквозь ажурную сень листвы рябил солнечными зайчиками по некогда беленым стенам. Выглядел он весьма плачевно и в то же время величественно. Трапезная часть, развороченная давним взрывом, грудилась горой кирпичного щебня, поверх которого росли молодые деревца. Летняя часть была более или менее целой, лишь купол наверху склонился и, казалось, грозил упасть при первом же дуновении ветра. Железа на кровлях почти не осталось. Снизу стены были подточены водой, которая всякий раз хлюпала характерным всплеском от любой, даже малой волны. Ощущение зыбкости этого строения не оставляло, должно было испугать любого, здание грозило обрушиться в любую минуту от первого же неосторожного прикосновения. Казалось, тут и взрывать-то ничего не надо – громко крикни, и этого хватит, чтобы все сооружение рухнуло само собой.
Обойдя вокруг алтаря, они подошли к огромной ржавой двери на северной стене.
– Батюшка! – обратился Саша к идущему сзади всех отцу Василию. – Доставайте ключ. Вот эта дверь.
Каждое лето мимо храма Покрова проплывали туристические теплоходы, и, глядя на церковь на зеленом острове, люди делились впечатлениями.
Мама и дочь:
– Вика, гляди, вон еще церковь…
– Ма-а, а чего она такая разваленная?
– Разрушилась от времени. Или сломал кто…
– Кто сломал?
– Безбожники.
– А кто такие бесбожники? Это у которых бес вместо Боженьки?
– Да, что-то вроде того. Те, кто в Бога не верят. И другим не дают…
– А почему Боженька церковь не защитил? Почему Он разрешил ее сломать?
– Не то чтобы Он разрешил… а просто не мешал. Чтобы, оглянувшись много лет спустя на свой поступок, люди ужаснулись и сказали: «Что же мы наделали?!» Чтобы почувствовали, как плохо жить без Храма, и начали снова строить Храм. Сначала в своей душе, а затем и на земле.
– Так почему не строят?
– А некому. Все умерли или уехали. Видишь, рядом ни одной деревушки. Люди не одумались, и Бог их наказал – кого прогнал, кто умер, а дома ушли под воду.
– А церковь почему не ушла под воду?
– Чтобы помнили…
Два бизнесмена:
– Вот такую мы с батей поставили в городе, даже чуть побольше – пошире. За одну зиму выстроили. Все там – купола, колокола, пол мраморный, люстры путевые – все дела.
– Делать вам нечего.
– А что? Солидно. Там золотая табличка на входе – так, мол, и так: «Сей святой храм выстроен на средства…» – ну мои то есть и бати… Он с загранки такой в Россию влюбленный приехал. В Ираке электростанцию строил. Порассказывал всякого – мечетей навидался, молятся там все, верующие. А мы, говорит, русские, чем хуже? Долго меня доставал. Построили. Не жалею. Может, там Бог спишет мне грехов немножко.
– У вас что, не было церкви?
– Не было. Город ведь строился вместе с плотиной в «совковые» времена, там это было не предусмотрено.
В карьере сотрудника крупной московской ИТ-компании Алексея происходит неожиданный поворот, когда он получает предложение присоединиться к группе специалистов, называющих себя членами тайной организации, использующей мощь современных технологий для того, чтобы управлять судьбами мира. Ему предстоит разобраться, что связывает успешного российского бизнесмена с темными культами, возникшими в средневековом Тибете.
Крым, подзабытые девяностые – время взлетов и падений, шансов и неудач… Аромат соевого мяса на сковородке, драные кроссовки, спортивные костюмы, сигареты «More» и ликер «Amaretto», наркотики, рэкет, мафиозные разборки, будни крымской милиции, аферисты всех мастей и «хомо советикус» во всех его вариантах… Дима Цыпердюк, он же Цыпа, бросает лоток на базаре и подается в журналисты. С первого дня оказавшись в яростном водовороте событий, Цыпа проявляет изобретательность, достойную великого комбинатора.
Перед вами ироничные и автобиографичные эссе о жизни женщины в период, когда мудрость приходит на место молодости, от талантливого режиссера и писателя Норы Эфрон. Эта книга — откровенный, веселый взгляд на женщину, которая становится старше и сталкивается с новыми сложностями. Например, изменившимися отношениями между ней и уже почти самостоятельными детьми, выбором одежды, скрывающей недостатки, или невозможностью отыскать в продаже лакомство «как двадцать лет назад». Книга полна мудрости, заставляет смеяться вслух и понравится всем женщинам, вне зависимости от возраста.
Италия на рубеже XV–XVI веков. Эпоха Возрождения. Судьба великого флорентийского живописца, скульптора и ученого Леонардо да Винчи была не менее невероятна и загадочна, чем сами произведения и проекты, которые он завещал человечеству. В книге Дмитрия Мережковского делается попытка ответить на некоторые вопросы, связанные с личностью Леонардо. Какую власть над душой художника имела Джоконда? Почему великий Микеланджело так сильно ненавидел автора «Тайной вечери»? Правда ли, что Леонардо был еретиком и безбожником, который посредством математики и черной магии сумел проникнуть в самые сокровенные тайны природы? Целая вереница колоритных исторических персонажей появляется на страницах романа: яростный проповедник Савонарола и распутный римский папа Александр Борджа, мудрый и безжалостный политик Никколо Макиавелли и блистательный французский король Франциск I.
Юсиф Самедоглу — известный азербайджанский прозаик и кинодраматург, автор нескольких сборников новелл и романа «День казни», получившего широкий резонанс не только в республиканской, но и во всесоюзной прессе. Во всех своих произведениях писатель неизменно разрабатывает сложные социально-философские проблемы, не обходя острых углов, показывает внутренний мир человека, такой огромный, сложный и противоречивый. Рассказ из журнала «Огонёк» № 7 1987.
Том Роуз – не слишком удачливый руководитель крошечного провинциального театра и преданный отец-одиночка. Много лет назад жена оставила Тома с маленькой дочерью Ханной, у которой обнаружили тяжелую болезнь сердца. Девочка постоянно находится на грани между жизнью и смертью. И теперь каждый год в день рождения Ханны Том и его труппа устраивают для нее специальный спектакль. Том хочет сделать для дочери каждый момент волшебным. Эти дни чудес, как он их называет, внушают больному ребенку веру в чудо и надежду на выздоровление. Ханне скоро исполнится шестнадцать, и гиперопека отца начинает тяготить ее, девушке хочется расправить крылья, а тут еще и театр находится под угрозой закрытия.