Незавершенная Литургия - [34]
Батюшка приветливо улыбался, но в душе у Сашки загорался огонь. Он готов был протянуть руку и отдать этому священнику самое дорогое – ключ, но, судя по всему, он был ему совсем не нужен.
– ОНА туда никого не пустит! – еле сдерживаясь, проговорил Саша.
– Ну, добре, чадо, не кипятись. Пойди пока посмотри храм, а я с отцом твоим поговорю.
Саша, расстроенный, отошел от них и, едва сдерживая слезы, пошел вдоль церковных стен, рассматривая иконы.
– Вы сами-то бывали на этом острове? – обратился священник к Александру.
– Представьте, не доводилось. Хотя много раз бывал рядом. Там мое детство прошло, возле этой церкви. Нам еще старики строго-настрого заказывали туда ходить. Там и правда небезопасно, но я привык доверять сыну. Он не склонен фантазировать, хотя то, что он мне рассказывал – про эту церковь и про Свету, – даже в моей голове не укладывается.
– Вы знакомы с этой островной жительницей?
– Тоже нет, даже не видел. Только на рисунках. Он ее много рисовал.
– Ну вот, видите, как получается. Это может оказаться плодом воспаленной юношеской фантазии, и мы с вами пойдем у него на поводу. Давайте вот как мы поступим. Вы узнайте все досконально. Познакомьтесь с этой девушкой, побывайте, если она разрешит, в этой церкви, расчистите туда дорогу, а там видно будет. Вы согласны?
– Да, пожалуй, вы правы, отец Сергий. Так мы и сделаем.
– А вы, простите, кто и откуда?
– Я не представился? Извиняюсь. Александр Фомин, предприниматель. Мы здесь в Старом Селе живем. Года два назад от вас ко мне приходили, староста по-моему, насчет благотворительной помощи. Мы вам пиломатериал отгружали. Фирма «Натали», наш офис на Гостинодворской, 14.
– Как же, помню. Очень была кстати ваша помощь. Спаси Господи. У нас много ремонтов. Вот сейчас восстанавливаем придел преподобного Кирилла Новоезерского, ко дню памяти его, к 17 февраля должны закончить. Может, у вас есть возможность нам еще помочь?
– Без проблем. Обращайтесь. Составьте заявочку, что вам необходимо, и занесите в офис. Если что есть на складе, дадим сейчас, чего нет, напилим попозже. Пожалуйста, без вопросов.
– Папа!! – в гулких стенах храма раздался звонкий Сашин голос. – Подойди сюда!!!
– Простите. – Фомин отошел от священника и направился к сыну. – Ну, что там у тебя?
– Смотри, папа! – Саша стоял напротив большой иконы. – Это ОНА! СВЕТА!
Александр увидел на иконе, написанной в реалистической манере, светозарного ангела, который шествовал по пушистым облакам. Он был изображен в белоснежных одеждах с большими крылами, каштановые вьющиеся волосы были убраны золоченой лентой, а вокруг головы блистал лучистый нимб. Лик его и впрямь более походил на девичий. Глубокие темные глаза глядели, казалось, в самую душу. В руке ангел изящным жестом держал меч. Этот образ один в один напоминал Сашкины рисунки.
– Отец Сергий! – обернулся Фомин к священнику. – Вы нам не объясните, что это за икона?
– Охотно, – батюшка подошел к ним. – Это образ Ангела-Хранителя. Каждому из нас при крещении от Бога дается светлый дух, защищающий нас от нападения сил зла. Мы его называем Ангелом-Хранителем, ему составлены особые молитвы, которые читаются утром и вечером.
– Батюшка, – Саша, не оборачиваясь, стоял как завороженный возле иконы, – а ангелы могут петь?
– Все ангелы воспевают хвалу Создателю, это образ из молитвы. Мы много знаем ангельских песней, например Аллилуйа – Слава Тебе, Боже.
– Я тоже знаю одну песнь: «Видехом свет истины». – Саша будто загипнотизированный смотрел на ангельский лик.
– Это песнопение из Литургии, только, не «истины», а «истинный». «Видехом Свет Истинный, прияхом Духа Небесного, обретохом веру истинную, Нераздельней Троице покланяемся, Та бо нас спасла есть». Это поется в самом конце службы, после осенения Святыми Дарами.
– Света все время это поет… Батюшка, так она АНГЕЛ?
– Ангел не может быть ни «он», ни «она». Они бесплотны. Но традиционно мы к ним обращаемся в мужском роде.
Батюшка отвел Фомина за руку в сторонку и чуть слышно, глядя на восхищенного отрока, произнес:
– Вы видите, он как бы не в себе. Вы, пожалуйста, уделите ему внимание. Переходный возраст опасное время. Не имея достаточной духовной подготовки, подростки часто увлекаются мистикой, а это чревато психическими расстройствами. Узнайте, что он читает, с кем общается. Может, если у него есть к этому интерес, он захочет посещать нашу воскресную школу. Сейчас, правда, каникулы, но с сентября милости прошу. А я с вашего позволения пойду, меня ждут в канцелярии.
– Отец Сергий, еще один вопрос. Могу я вас просить помолиться, у меня отец сильно болеет.
– Да, пожалуйста. Подойдите вот к женщине за свечным ящиком, она примет у вас записочки. Можете и свечи поставить. Всего доброго. Помоги вам Господь.
– До свидания. Простите за беспокойство.
Фомин подошел к церковной лавке и обратился к женщине:
– Мне бы подать на молитву. Это куда?
– Вот бумажечки и ручка, пишите записки «за здравие» и «за упокой». Вы простые подаете или заказные?
– Ой, вы знаете, я не разбираюсь.
– Заказные у нас батюшка читает в алтаре…
– Вот мне такие! А что писать?
– Пишите тех, за кого вы хотите помолиться.
Россия, начало 2000-х. Расследования популярного московского журналиста Николая Селиванова вызвали гнев в Кремле, и главный редактор отправляет его, «пока не уляжется пыль», в глухую провинцию — написать о городе под названием Красноленинск, загибающемся после сворачивании работ на градообразующем предприятии, которое все называют просто «комбинат». Николай отправляется в путь без всякого энтузиазма, полагая, что это будет скучнейшая командировка в его жизни. Он еще не знает, какой ужас его ожидает… Этот роман — все, что вы хотели знать о России, но боялись услышать.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Новый роман Олега Ермакова, лауреата двух главных российских литературных премий — «Ясная Поляна» и «Большая книга» — не является прямым продолжением его культовой «Радуги и Вереска». Но можно сказать, что он вытекает из предыдущей книги, вбирая в свой мощный сюжетный поток и нескольких прежних героев, и новых удивительных людей глубинной России: вышивальщицу, фермера, смотрителя старинной усадьбы Птицелова и его друзей, почитателей Велимира Хлебникова, искателей «Сундука с серебряной горошиной». История Птицелова — его французский вояж — увлекательная повесть в романе.
Великолепный первый роман молодого музыканта Гаэля Фая попал в номинации едва ли не всех престижных французских премий, включая финал Гонкуровской, и получил сразу четыре награды, в том числе Гонкуровскую премию лицеистов. В духе фильмов Эмира Кустурицы книга рассказывает об утраченной стране детства, утонувшей в военном безумии. У десятилетнего героя «Маленькой страны», как и у самого Гаэля Фая, отец — француз, а мать — беженка из Руанды. Они живут в Бурунди, в благополучном столичном квартале, мальчик учится во французской школе, много читает и весело проводит время с друзьями на улице.
Группа ученых в засекреченном лагере в джунглях проводит опыты по воздействию на людей ядовитых газов, а в свободное время занимается рыбалкой. В ученых не осталось ничего человеческого. Химическую войну они представляют как полезное средство для снятия демографического давления, а рыбалка интересует их больше, чем жизни людей.
«Гость», составленный из лучшей путевой прозы Александра Гениса, продолжает библиотеку его эссеистики. Как и предыдущие тома этой серии («Камасутра книжника», «Обратный адрес», «Картинки с выставки»), сборник отличают достоинства, свойственные всем эссе Гениса: привкус непредсказуемости, прихотливости или, что то же самое, свободы. «В каждой части света я ищу то, чего мне не хватает. На Востоке – бога или то, что там его заменяет. В Японии – красоту, в Китае – мудрость, в Индии – слонов, в Израиле – всё сразу.