Незанятый мир - [14]

— Теперь я понимаю, — сказал он себе, — почему новозеландцы приняли от капитана Кука обручи от бочек и отказались от наличных. Здесь то же самое. За все деньги в городе не увидишь ржавого ножичка, — и схватил поддавшееся коррозии лезвие, вправленное в роговую рукоять, пожелтевшую с годами. Затем с воодушевлением продолжил охоту. Пятнадцать минут спустя он завладел также ножницами, двумя каучуковыми гребнями, еще одним ножом, револьвером, автоматом, несколькими пригоршнями боеприпасов и бутылью «Космоса». И сложил все это в бесформенный и потрепанный, пораженный гнилью гладстоновский портфель, извлеченный из угла, где валялась среди кучи хлама разбитая стеклянная табличка «Кожаные товары».

— Полагаю, я добыл достаточно для первого раза, — решил он, куда в большем волнении, чем если бы обнаружил жилу, изобилующую отборными бриллиантами. — Да, начало положено. А теперь что-нибудь для Беатрис.

Радостный, как школьник с полным карманом выигранных шариков, он выбрался из руин магазина и двинулся обратно к башне. Но едва прошел сотню футов, как внезапно отпрянул, испустив резкий крик тревоги. У его ног, на самом виду, под молодым кленовым сеянцем, лежало нечто, от чего его пробрало ледяным холодом. Он подхватил этот предмет, уронив свою кувалду.

— Что? Что? — пролепетал он, взирая на свою находку расширенными, непонимающими глазами. — Боже милосердный, да как это? Да что это? — вскричал он. Ибо держал на ладони не что иное, как широкий и толстый кремневый наконечник копья.

Глава 9 ВПЕРЕД, ПРОТИВ ПРЕВОСХОДЯЩИХ СИЛ

Стерн взирал на зловещую находку с куда большим беспокойством, чем если бы увидел подлинное изделие марсиан с их товарным знаком. Он не мог подобрать слов, и даже сколько-нибудь подобающей случаю мысли не возникало, он только и мог что стоять, точно громом пораженный, с гнилым кожаным портфелем в одной руке и каменным наконечником в другой. Затем вдруг проорал проклятие и собрался уже метнуть находку прочь. Но опомнился, прежде чем сделать это.

— Нет, это бесполезно, — протянул он. — Если каменный осколок у меня в руке то, чем кажется, а не просто игра природы, то это означает… Боже, да что же это означает? — Он содрогнулся и с опаской огляделся. Казалось, все его расчеты рушатся и все его планы обращаются в ничто. Стерн пристально изучал кусок кремня у себя на ладони. Вполне осязаемый, безупречный образчик неолитического искусства, не длинней трех с половиной дюймов, а шириной в один с четвертью в самом широком месте. Отверстия для ремней, которыми его надлежало приторочить к рукояти, также были хорошо заметны. Небольшая, умело обработанная вещица. Окажись время и место иными, инженер счел бы находку сулящей благо. Но теперь…

— И все-таки, — произнес он вслух, словно пытаясь себя убедить, — это просто кусок камня. Что он доказывает? — И его сознание немедленно выдало ответ: «А знак, который Робинзон Крузо нашел на берегу, был всего-навсего следом стопы человека. Не обманывай себя».

Инженер стоял в глубоком раздумье мгновение или два. А затем вскричал:

— Ха! Ну и ладно! Пусть будет что будет, что бы там ни было!.. — И он бросил кусок кремня в портфель к прочей добыче. Вновь подхватил свою кувалду и двинулся дальше, но с большей осторожностью. «Все, что я могу, — думал он, — это просто идти вперед, как будто ничего не случилось. Если грянет беда, значит, грянет, вот и все. Полагаю, я смогу с ней справиться. До сих пор я со всем справлялся. Посмотрим. Какие бы ни выпали карты, выигрывает в конце концов более умелый». Он вернулся к источнику, где тщательно вымыл и наполнил бутыль «Космоса». Затем вернулся в Метрополитен, подобрал свою медвежью шкуру, которую скрепил проволочной булавкой, и приступил к долгому подъему. Свою кувалду он припрятал на втором этаже в помещении слева от лестницы. «В конце концов, не стоит придавать этому молоту слишком большое значение, — решил он. — Что мне нужно, так это топор. Не исключено, что позднее, днем, я опять смогу прогуляться до той лавки и найти его. Если топорище утрачено, вполне смогу изготовить новое. С этими двумя револьверами, пока не отыщу какие-нибудь ружья, полагаю, мы в безопасности от чьих угодно копий».

Он огляделся, обозревая повсеместное запустение. Помещение, куда он попал, было некогда обширной и роскошной конторой, ввергнутой ныне в жалкое состояние. В пыли у окна что-то смутно блестело. Как выяснилось, то был осколок настенного зеркала, которое висело здесь когда-то с наклоном и упало, когда сгнила рама. Он протер его и с нетерпением всмотрелся в отражение. У него вырвался изумленный возглас.

— Это что же, у меня такой вид? Ну, это ненадолго! — Он приставил зеркало к стальной полосе оконного отверстия и достал из портфеля ножницы. Десять минут спустя лицо Аллана Стерна приобрело некоторое сходство с тем, к какому он привык. Правду сказать, подстригся он несколько неровно, особенно сзади, брови и бороду также не удалось подровнять как следует. Но тем не менее, образ дикаря сменился образом человека мало-мальски цивилизованного и накинутая на плечи белая шкура стала выглядеть вдвойне странно. Однако Стерн был доволен. Он торжествующе улыбнулся. — Посмотрим, что она на это скажет, — пробормотал он, вновь подхватив портфель и приступив к нелегкому восхождению.