Невыдуманные истории - [71]

Маленький городок Орша  —  микрорайончик буквально в лесу, птички щебечут, от свежего воздуха голова

кружится. Окно откроешь  —  запах хвои! Под подъездом кусты дикой малины. Три шага от дома  —  маслята, черника, белки, ежи и даже лоси… Тетя Варя умерла, так и не узнав про государственную границу между нами.

Слава Богу.

Неделю назад мою восьмилетнюю дочь выписали из больницы. «Если есть возможность, —

строго рекомендовала доктор, — повезите ребенка на природу, желательно лес, лучше

хвойный». Девочка перенесла менингит, не в тяжелой форме, но все-таки. Купаться в

водоемах — нежелательно, качели-карусели — запрещены, солнечные лучи — как можно

меньше. Мы с мамой разом вспомнили любимую Оршу. Идеальный вариант! Созвонились с

родственниками (со времен Беловежской Пущи мы только созванивались, съездить не могли

себе позволить ни мы, ни они).

— УРА! УРА! — заверещал детский голос на том конце трубки. — Я познакомлюсь со своей

троюродной сестричкой!

— А ведь действительно здорово, — радовалась моя мама, протирая пыль с чемодана, —

вот не было б несчастья, так бы и не решились съездить к родным.

Несколько дней мы посвятили выбору гостинцев.

— Ой, а колбаса у них есть? А может быть, с постельным бельем напряженка? Сыр?

Конфеты?

Моя мама человек того поколения, и категории «дефицит», «а вдруг» и «на всякий случай»

у нее, как программные файлы, не стираются.

Благодаря поездке в Анталию я знала про необходимость нотариально заверенного

разрешения от родителей на выезд ребенка за границу. (Путем несложных ассоциативных

параллелей мы понимали, что в Беларусь такие бумаги тоже понадобятся. Может быть, что-то

еще?). Я зашла в первую же попавшуюся нотариальную контору.

— Здравствуйте, моя мама с моей дочерью собираются в Беларусь к родным, что для этого

нужно?

— Сто гривен, — не отрываясь от монитора, ответила ярко накрашенная девушка.

Процедура заняла минут пятнадцать, кроме стогривенной купюры, нотариус попросила мой

паспорт и, ЕСЛИ ЕСТЬ, свидетельство о рождении ребенка. В результате я получила гербовую

бумагу, в которой черным по синему значилось: «Я, мати, даю згоду на тимчасову поїздку за

кордон до Білорусії моєї малолітньої доньки у супроводі бабусі».

Документ резюмировал текст от лица нотариуса: «Сповіщаю, що підстав, які відповідно до

статті 6 Закону України «Про порядок виїзду з України і в'їзду в Україну громадян України»

обмежують право Олександри на виїзд за кордон, немає».

Перечитала. Меня, как человека, работающего с текстами, улыбнуло повторяющееся четыре

раза в одном предложении слово «Украина». Но это так, между прочим. На самом деле сама

суть мне понравилась. «ОСНОВАНИЙ, КОТОРЫЕ ОГРАНИЧИВАЮТ ПРАВО ВЫЕЗДА ЗА ГРАНИЦУ, у

моей дочери НЕТ». Твердо, уверенно, точка, печать!

Такую же бумагу оформил Сашенькин отец.

Магнитики с символикой Харькова, футболочки с гербом родного города и еще восемь

килограммов подарков собраны. Я поехала в предварительные кассы за билетами.

— Поезда Орша-Донецк уже год как нет, — сообщила кассир (именно этим поездом мы

ездили всю жизнь к родным). — Есть только проходящие, билеты брать за три часа!

Первую неприятность мама стоически пережила. На следующий день я отправилась на

вокзал за положенных три часа до поезда Адлер — Минск. Мама уселась на чемоданы.

— Только плацкарт, верхние полки, в разных вагонах! — без всяких эмоциональных оттенков

отчеканил голос в громкоговорителе.

— Как же так?! — растерялась я — У меня бабушка с ребенком едут… Посоветуйте еще

вариант.

— Тут не справочная! Следующий!

Я дважды бегала в справочную и трижды созванивалась с мамой, наконец, мы выбрали

более-менее удобный вариант. Поезд через сутки. Правда, тоже плацкарт и полки верхние, но

хоть в одном вагоне — и на том спасибо.

Для того, чтобы оформить скидку на детский билет, кассир попросила СВИДЕТЕЛЬСТВО О

РОЖДЕНИИ ребенка. Я протянула документ и 238 гривен. ВСЕ.

День отъезда. Два часа пополудни. Симферополь-Мурманск, 8-й вагон. Провожаем всей

семьей: счастливого пути-хорошо-отдохнуть-слушайся бабушку, слезы, платочки — в общем, весь классический набор.

— Кто едет? — поинтересовался проводник.

— Бабушка с внучкой, — отвечаю.

Дальше дословно.

Проводник: Разрешения от родителей есть?

Я: Да, два, заверенные у нотариуса.

Проводник: СВИДЕТЕЛЬСТВО О РОЖДЕНИИ ребенка?

Я: Да, оригинал.

В поезде дышать нечем, окна забиты, розетки не работают… Бог с ним, не привыкать.

Тронулись.

Два часа ночи. Звонок на мобильный.

Мама: АНЯ, НАС ВЫСАЖИВАЮТ С ПОЕЗДА!

— КАК? КТО? ЗА ЧТО???

— Мы на границе, в каких-то Хоробычах... тут проверка... их пять человек...говорят: у

ребенка нет какого-то проездного документа, что это, я не знаю..

— Мама, не выходи! Дай трубку пограничнику! Фамилия, звание?!

Голос на заднем плане: «Не надо мне трубку совать, покиньте вагон». Слышу плач дочери:

«Бабушка, что происходит?» Мама срывается на истерику: «Аня, наши вещи уже выбросили на

перрон…»

— Мама! Мама! Алло!

Ту-ту-ту — «абонент не може прийняти ваш дзвінок».

В течение следующих трех минут я судорожно пытаюсь дозвониться до мамы, до знакомого

пограничника, снова набираю маму, папу, пограничника… Связь постоянно прерывается, у