Невинность палачей - [64]

Шрифт
Интервал

Череда испытаний подвергла проверке ее волю: сначала нужда, потом одиночество, наконец унижения. Она бралась за любую работу, которую могла исполнять, будучи беременной, хотя ее состояние, надо признать, очень усложняло жизнь. Много раз Жермен была в шаге от того, чтобы вернуться, понурив голову, к мужу и просить принять ее обратно.

Выстоять ей помогло чудо.

Доктор Жереми Кертон, гинеколог, который принял у нее роды и подарил ей первый настоящий шанс. Тридцатилетнего врача тронуло мужество, с которым эта молодая одинокая мать борется с жизненными трудностями, и, когда Жермен восстановилась после родов, он предложил ей работу секретаря и ассистентки. Она с благодарностью согласилась. Скоро стало очевидно, что новая помощница умна и у нее золотые руки. Сначала она занималась кабинетом: назначала встречи с пациентами, дезинфицировала инструменты, убирала и мыла полы. И это не считая секретарских обязанностей. Но вот настал день, когда роды у пациентки оказались такими сложными, что Жермен пришлось активно помогать доктору извлекать на свет божий малыша и спасать роженицу, чья жизнь висела на волоске. Она не только помогла доктору Кертону своими действиями, но и поддержала решение, которое он принял в этой сложной ситуации, хотя большинство коллег с ним вряд ли бы согласилось.

После этого случая Жереми Кертон посоветовал своей молодой ассистентке – ни много ни мало – поступать на медицинский факультет. Она не восприняла этого всерьез, но доктор не отступал. Он предложил помочь с оплатой обучения, которое обещало быть длительным и затратным, и даже согласился при необходимости присматривать за ее дочкой, двухлетней малышкой Астрид.

И для Жермен настали чудесные времена. Десять прекраснейших лет ее жизни, наполненных захватывающими событиями в профессии и не менее приятными – в личной жизни. Идиллические отношения между ней и доктором переросли в глубокое чувство, многократно усиленное общей страстью к медицине. Как только Жермен получила диплом, они стали работать вместе. То было начало шестидесятых. Контрацептивные таблетки только-только появились в Америке, произведя переворот в отношении женщин к материнству, и первые службы по планированию семьи стали появляться и во Франции. Жермен самым естественным образом включилась в это движение: ратовала за право женщины свободно распоряжаться своим телом и, не будучи феминисткой в узком смысле слова, в профессии придерживалась тех же принципов, проведя несколько абортов. Она получала от работы огромное удовольствие, отдавала ей и пациенткам все силы в ущерб семейной жизни, которая, надо признать, всегда была у нее на втором плане. И если Жереми это понимал, потому что видел, насколько его спутница жизни увлечена своим делом, то Астрид ревновала мать к работе и весьма эмоционально это демонстрировала. Было бы несправедливо утверждать, что Жермен не любила дочь, но желание преподать ей пример и привить правильные ценности – уверенность, что мужчина и женщина равны во всем и что женщине необходимо иметь работу и хорошо ее выполнять, чтобы чувствовать себя уверенно и независимо, – всегда определяло ее решения и профессиональный график.

Этот прекрасный период закончился внезапно – с анонимным доносом об аборте, который она сделала несовершеннолетней дочке судьи. Жереми поддерживал ее, как мог, но мир Жермен рухнул за какие-то жалкие недели: суд приговорил ее к крупному штрафу и годичному тюремному заключению. Кроме того, ей запретили заниматься медицинской практикой. Пожизненно. Она думала, что не переживет этого, и трудно сказать, которое из трех наказаний казалось ей тогда самым жестоким. Четвертое не заставило себя ждать, и оно оказалось убийственным: процесс освещался в газетах, и супруг Жермен, с которым она все еще состояла в официальном браке, узнал, где она теперь живет. Как говорится, беда не приходит одна… Муж явился, когда Жермен уже была в тюрьме, и узнал о существовании Астрид. Девочке на тот момент было почти тринадцать, и она была так похожа на биологического отца – почти точная копия, – что, едва увидев ее, он уже не сомневался в своем отцовстве.

Меч рубанул Жермен по шее, когда она была не в состоянии защищаться. Жереми пытался воспротивиться решению суда, которое последовало: ввиду того, что Жермен отбывает тюремный срок, права опеки над дочерью передаются ее родному отцу. Все напрасно. Скоро было объявлено о разводе, и теперь уже бывший муж Жермен стал единственным опекуном ребенка. Астрид переехала жить к отцу, о чьем существовании до этих событий не подозревала, и очень скоро душевная травма переродилась в глубокую обиду и даже враждебность по отношению к матери – за то, что скрывала правду об отце и что бросила ее в момент, когда она больше всего в ней нуждалась. То, что мать в это время была в тюрьме, ничего не меняло.

Отбыв наказание, Жермен поняла, что потеряла все. И только Жереми по-прежнему был рядом и был ей верен, хотя очарование первых совместных лет давно ушло. Клиентуру нужно было сохранить, поэтому он убрал из объявлений и документов имя своей компаньонки, чье присутствие могло повредить репутации кабинета. Разумеется, она могла бы остаться с ним, вернуться на место ассистентки и получать свою долю дохода от консультаций, и, учитывая судимость, это было лучшее, на что она могла рассчитывать. Жермен прекрасно это понимала, благо ее характер не допускал компромиссов даже для себя самой, и все же такая жизнь представлялась ей ужасающе пустой. Все, что заставляло ее сердце биться, у нее отняли, ничего не осталось. Вернувшись к работе ассистентки, она могла бы, по меньшей мере, общаться с миром медицины – этой вселенной, которая заполняла собой ее лучшие годы, занимала собой все ее мысли… Быть может, в жизни случались бы и счастливые моменты, она бы чувствовала себя кому-то полезной…


Еще от автора Барбара Абель
Инстинкт матери

Кинопремия Magritte Awards в 8 номинациях за франко-бельгийскую экранизацию этого романа. Ожидается голливудский римейк с Энн Хэтэуэй и Джессикой Честейн. Что отделяет дружбу от ненависти? Иногда лишь садовая изгородь… Тихий пригород, прекрасный таунхаус с великолепными садами. Здесь живут бок о бок две супружеские пары с маленькими сыновьями-одногодками. Крепко дружат и души не чают друг в друге. Пока трагедия не уничтожает гармонию. Погиб малыш Максим. Обезумевшая от горя Тифэн уверена, что в смерти сына виновата ее подруга-соседка, Летиция.


Двойной расчет

Люси тридцать пять лет. Чудесная семья, прелестный домик. Жизнь уютна, как плюшевый мишка. Сюрпризы? Только приятные.Например, встреча с Анжелой, сестрой-близнецом, о существовании которой Люси не подозревала.Это так забавно!Так увлекательно!Так странно!..Так…Если бы Люси знала, что сестра решит ее убить…Если бы Анжела знала, чем обернется ее немыслимая затея…«Я знаю, что ты знаешь, что я знаю», — думает каждая из них. Чей расчет окажется точнее?Книга написана в лучших традициях французского психологического триллера.


Рекомендуем почитать
Шлимазл

История дантиста Бориса Элькина, вступившего по неосторожности на путь скитаний. Побег в эмиграцию в надежде оборачивается длинной чередой встреч с бывшими друзьями вдоволь насытившихся хлебом чужой земли. Ностальгия настигает его в Америке и больше уже никогда не расстается с ним. Извечная тоска по родине как еще одно из испытаний, которые предстоит вынести герою. Подобно ветхозаветному Иову, он не только жаждет быть услышанным Богом, но и предъявляет ему счет на страдания пережитые им самим и теми, кто ему близок.


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.