Невидимый страж - [2]

Амайя с удовлетворением отметила, что все присутствующие сотрудники стараются входить и выходить из оцепленной лентами зоны по проходу, отмеченному первыми прибывшими на место преступления полицейскими. Все же ей, как всегда, показалось, что народу могло бы быть и поменьше. Это порой доходящее до абсурда ощущение, возможно, коренилось в ее католическом воспитании, но, тем не менее, всякий раз, когда ей приходилось иметь дело с трупом, она испытывала острую потребность в интимности и уединении, которая одолевала ее на кладбищах. Это ее желание неизменно грубо попиралось профессионализмом, безразличием и отстраненностью людей, окружавших очередное мертвое тело, безмолвное и бездыханное. Оно было главным действующим лицом в спектакле убийцы, но казалось, до этой трагедии никому нет дела.

Она медленно подошла к берегу реки, внимательно изучая место, которое кто-то избрал для убийства. У самой воды образовалась насыпь из серых закругленных камней, вне всякого сомнения, принесенных сюда паводком минувшей весны. Эта сухая полоса около девяти метров в ширину тянулась вдаль, насколько позволял разглядеть тусклый свет приближающейся зари. Противоположный берег реки, не более четырех метров в ширину, скрывался в густом лесу, который по мере удаления от реки становился все гуще. Несколько секунд Амайя ожидала, пока эксперт-криминалист закончит фотографировать труп. Когда он отошел в сторону, она приблизилась к телу и остановилась возле ног девочки, по привычке освободив мозг от всех мыслей. Глядя на лежащее возле реки тело, она мысленно произнесла короткую молитву. Только после этого она почувствовала себя готовой рассматривать труп как дело рук убийцы.

При жизни у Айнои Элизасу были красивые карие глаза, которые теперь смотрели в бесконечность и в которых навеки застыло удивление. Ее голова была слегка запрокинута назад, что позволяло разглядеть обрывок грубой бечевки, так глубоко врезавшийся в кожу шеи, что его едва было видно. Амайя наклонилась над телом, чтобы разглядеть этот шнур.

— Он даже не стал его завязывать, а просто затягивал, пока девочка не перестала дышать, — прошептала она, как будто разговаривая сама с собой.

— Видимо, убийца был очень силен. Мужчина? — предположил остановившийся за ее спиной Хонан.

— Возможно. Хотя девочка невысокая, метр пятьдесят пять или около того, и очень худенькая. Это могла сделать и женщина.

Доктор Сан-Мартин, который до этого момента беседовал с судьей и секретарем суда, подошел к трупу, раскланявшись с судьей так церемонно, что Амайе показалось, он собирается поцеловать ей руку.

— Инспектор Саласар, я как всегда счастлив вас видеть, пусть даже и при таких обстоятельствах, — весело воскликнул он.

— Взаимно, доктор Сан-Мартин. Что вы обо всем этом думаете? С чем мы имеем здесь дело?

Медик взял записи, которые ему передал криминалист, и быстро просмотрел их. Но прежде чем склониться над трупом, он успел бросить цепкий взгляд в сторону Хонана, как будто оценивая его молодость и знания. Амайе был хорошо знаком этот взгляд. Несколько лет назад она только начинала осваивать премудрости всего, связанного со смертью, будучи помощником инспектора, и Сан-Мартин, выдающийся профессор криминалистики, никогда не упускал случая преподать ей урок.

— Подойдите ближе, Эчайде. Будьте рядом, возможно, вам удастся кое-чему научиться.

Доктор Сан-Мартин натянул хирургические перчатки, которые извлек из кожаной сумки Глэдстоун, и осторожно ощупал челюсть, шею и руки девочки.

— Скажите, Эчайде, что вам известно о трупном окоченении?

Хонан вздохнул и заговорил тоном, которым в школьные годы отвечал на вопросы учителей.

— Оно наступает приблизительно через три часа после смерти, начинаясь с век и распространяясь на лицо и шею, а затем на все туловище и конечности. В обычных условиях тело достигает полного окоченения не позднее чем через двенадцать часов после смерти. Исчезновение окоченения происходит в обратном порядке. Весь процесс занимает около тридцати шести часов.

— Недурно. Что еще скажете? — подбодрил его доктор.

— Это представляет собой один из основных показателей для определения давности смерти.

— Так вы считаете, что возможно установить время смерти, опираясь исключительно на степень трупного окоченения?

— Ну… — замялся Хонан.

— Категорически нет, — заявил Сан-Мартин. — Степень окоченения может варьироваться в зависимости от состояния мышц покойника, температуры помещения или, как в этом случае, окружающей среды. Высокая температура, к примеру, может ускорить трупное окоченение, так же, как и трупный спазм. Вам известно, что это такое?

— Я полагаю, что так называется явление, когда в момент смерти мускулы конечностей судорожно сокращаются и становится очень трудно извлечь из пальцев трупа предмет, который они стиснули.

— Верно. Таким образом, на патологоанатома ложится большая ответственность. Он не должен устанавливать время смерти, не приняв во внимание все эти факторы… Вы наверняка смотрели эти американские сериалы, в которых патологоанатом опускается на колени рядом с трупом и через пару минут устанавливает время смерти, — продолжал Сан-Мартин, театрально приподняв бровь. — Должен вам сообщить, что это ложь. Анализ количества калия во внутриглазной жидкости позволяет сделать предварительное заключение. Но определить время смерти с достаточной степенью точности возможно только после вскрытия тела. А пока, исходя из того, что я вижу, я могу сообщить вам следующее: тринадцать лет, женский пол. Судя по температуре печени, я сказал бы, что смерть наступила около двух часов назад. Трупное окоченение еще не проявилось, — подтвердил доктор, еще раз ощупав челюсть девочки.