Невидимые академики - [56]

— Кажется, дождь собирается, — с надеждой заметил преподаватель Новейших Рун.

— Предлагаю сформировать две команды по пять человек, — невозмутимо продолжал Чудакулли. — Просто товарищеский матч, чтобы пощупать игру, так сказать.

Думмер Тупс воздержался от комментариев. Волшебники жили в вечной борьбе. Соревновательность — основа основ карьеры в НУ. "Товарищеский матч" имел для них не больше смысла, чем «товарищество» кошки с мышкой.

Перед ними раскинулись лужайки университета.

— Разумеется, в следующий раз мы будем играть в нашей форме, — добавил Чудакулли. — Мисс Герпес уже посадила девушек за шитьё. Мистер Тупс!

— Да, Архиканцлер?

— Вы будете следить за соблюдением правил. Судите честно. Я буду, разумеется, капитаном одной из команд, а ты, Руны — капитаном другой. Как Архиканцлер, я первым наберу себе игроков, а вы потом можете взять кого хотите из оставшихся.

— Обычно всё делается иначе, Архиканцлер, — вмешался Тупс. — Капитаны должны выбирать игроков по очереди, одного вы — одного он. И так до тех пор, пока не сформируются команды или пока не кончатся нормальные кандидаты, не жирные и не трясучие. Так мне помнится, по крайней мере.

В юности Думмер провёл слишком много времени, стоя рядом с жирным мальчишкой.

— Ну ладно, раз уж так принято, — с неуклюжей любезностью согласился Архиканцлер. — Тупс, ваша задача штрафовать оппонента за любое нарушение правил.

— Вы имели в виду, штрафовать каждого из капитанов за любое нарушение правил? — уточнил Тупс. — Это было бы честно.

Чудакулли уставился на Думмера разинув рот, словно эта концепция была для Архиканцлера абсолютно новой.

— Ах, да. Наверное, так.

Посмотреть на тренировку собралось множество волшебников. Некоторые просто из любопытства, другие подозревали, что присутствие будет полезно для карьеры, а третьи просто надеялись поглядеть, как их коллеги пашут носами лужайку.

"О боже", — подумал Думмер, когда начался отбор. Он снова ощутил себя школьником. В школе никто не хотел выбирать самого толстого мальчишку. В данном случае, варианты сводились к поиску наименее толстого, однако, ввиду отсутствия Декана, выбрать, кого именно не выбирать, было непросто.

Думмер порылся у себя в карманах и достал свисток, точнее, прадедушку всех свистков, восемь дюймов длиной и толщиной с приличную свиную колбасу.

— Откуда у вас эта штука, мистер Тупс? — спросил Архиканцлер.

— Я нашел его в кабинете покойного Эванса Полосатого, Архиканцлер.

— Отличный свисток, — одобрил Чудакулли.

Это невинное замечание содержало в себе прозрачный намёк, что такая прекрасная вещь не должна принадлежать Думмеру Тупсу, если она могла бы принадлежать, например, Архиканцлеру университета. Думмер заметил намёк, потому что ожидал чего-то в этом роде.

— Он мне понадобится, чтобы контролировать ход матча и поведение игроков, — горячо заспорил он. — Вы назначили меня рефери, Архиканцлер, а это значит, опасаюсь, что на время игры главный здесь, — он секунду помедлил, — я.

— Вы понимаете, Тупс, что университет имеет иерархическую структуру?

— Да, сэр, но это футбол. Процедура, полагаю, такова: мы бросаем мяч, раздаётся свисток. После этого каждая команда пытается поразить ворота противника, одновременно стараясь не допустить попадания мяча в собственные ворота. Надеюсь, мы все это понимаем?

— Лично мне всё ясно, — сказал профессор Бесконечных Исследований.

Остальные одобрительно забормотали.

— Тем не менее, первый раз в свисток должен дунуть я, — заявил Архиканцлер.

— Разумеется, Архиканцлер, но потом вам придется вернуть его мне. Я судья игры.

Думмер вручил свисток Чудакулли.

Первая попытка свистнуть закончилась лишь тем, что Чудакулли выдул прямо на бороду проходившего мимо профессора Естественных Наук маленького паучка, последние двадцать лет ведшего честную, но весьма скудную жизнь.

Вторая попытка вызвала колебания давно засохшей горошины, наполнившие воздух звоном чистой меди. А потом…

Чудакулли застыл в напряжении, его лицо покраснело, живот раздулся, глаза сощурились, и над лужайками, словно гнев богов, прокатился громовый голос: "ПОЧЕМУ ВЫ ОПЯТЬ НЕ ПРИНЕСЛИ СВОЮ СПОРТИВНУЮ ФОРМУ, МАЛЬЧИШКИ?!"

На свистке заплясали огни святого Эльма. Небеса потемнели, страх объял каждую живую душу, время обратилось вспять, и над игровым полем вознеслась гигантская фигура яростно орущего Эванса Полосатого. Разоблачителя неумело подделанных записок от мамочек, энтузиаста долгих пробежек под дождём, сторонника общих душевых как лекарства от глупой застенчивости, в общем, того ужасного человека, который, если ты забыл свою форму, мог заставить тебя ИГРАТЬ В ТРУСАХ. Почтенные старцы, многие десятилетия сражавшиеся с самыми невероятными чудовищами, затряслись от сжимающего мочевой пузырь страха, словно подростки. Жуткий вопль всё длился и длился, а потом стих так же внезапно, как начался.

Чудакулли рухнул на землю.

— Извините, что сбил его с ног, — сказал доктор Икоц, опуская свой посох. — Немножко злобное деяние, конечно, однако, — я уверен, вы все согласитесь со мной, — в данных обстоятельствах необходимое. Кольцо с черепом, не забыли? Устав университета? Мы только что наблюдали явный случай одержимости артефактом, или я ничего не понимаю в подобных вещах.