Невидимка с Фэрриерс-лейн - [157]

Питт знал, что услышит удивительные и необычные вещи; тем не менее взгляд Уайльда на убийство огорчил его и сбил с толку. Известный писатель, по-видимому, был к этому равнодушен, однако, вглядевшись в его длинное лицо с приспущенными веками и полногубым ртом, Томас не увидел в них признаков жестокости натуры; он проявлял скорее неведение, чем равнодушие.

– Кажется, вы были в курительной комнате во время первого антракта? – осведомился Питт.

– Определенно. Очень приятное место. Столько претензий, способов мышления и образов поведения; все хотят показаться теми, кем желают быть, а не теми, кем являются. Вы любите наблюдать за людьми, инспектор?

– Это входит в мои обязанности, – ответил Питт, слегка улыбнувшись.

– И в мои, – быстро согласился Уайльд. – Но, разумеется, по другим причинам. Что из моих наблюдений могло бы вас заинтересовать? Нет, я не видел, кто плеснул яд во фляжку этого несчастного. – Глаза его открылись шире. – Но, понимаете, я ведь читаю газеты, а не только критические статьи, хотя искусство гораздо интереснее, чем жизнь. В преступлении так редко наблюдается хоть малейший элемент чего-то смешного, вы не находите? Я имею в виду настоящее преступление. Ненавижу все обыкновенное и вульгарное. Если кто-то собирается сделать что-то безвкусное, ему надо делать это, по крайней мере, с блеском.

– Но вы видели судью?

– Да, видел, – подтвердил Уайльд, неотрывно глядя на Питта. Очевидно, тот казался ему человеком интересным и приятным; и, несмотря на то что писатель все время позировал, Питту он тоже понравился.

– Вы видели, как он пил из фляжки?

– Вы знаете, это смешно, но нет. Однако я видел, как он вручил фляжку мистеру Ричарду Гибсону. Я узнал судью в лицо, только разглядев фотографию в некрологе, но с Гибсоном встречался и прежде. Стаффорд вынул фляжку из кармана и подал Гибсону, который поблагодарил и сделал добрый глоток, а затем вернул. – Уайльд удивленно поднял брови и с любопытством взглянул на Питта. – Полагаю, это означает, что кто-то отравил содержимое фляжки после того эпизода? Не завидую вам. Не знал, что опиум может убить так быстро. Но уверяю, все было именно так, как я вам рассказал. – Он немного откинулся назад и сосредоточился на воспоминаниях. – Мысленно я вижу все очень ясно. Вот Стаффорд подает фляжку Гибсону, тот делает глоток и снова вручает ее владельцу. Сам Стаффорд из фляжки тогда не пил. Он в это время курил большую сигару. Тут прозвенел звонок ко второму акту; Стаффорд вынул сигару изо рта, вытряхнул уголек и сунул ее в карман пиджака. – Он нахмурился.

– Вы хотите сказать, что он положил ее в портсигар?

– Да нет, не хочу. Именно в карман. Отвратительная привычка. Очень неприятная. Но он не пил из фляжки, это я утверждаю определенно. И Гибсон по сей день жив и отменно здоров. Я видел его позавчера. Примечательное обстоятельство. Как бы вы это объяснили?

Питт задумался над тем же самым. В мозгу у него крутились обрывки мыслей.

– А вы вполне во всем этом уверены?

– Ну разумеется, – удивленно вскинул брови Уайльд. – Зачем бы мне это выдумывать? Интересно только то, что верно.

Томас встал. Уайльд глядел на него с живым интересом.

– А вы сейчас о чем-то подумали. Я вижу это по вашим глазам. О чем? А, я дал вам необходимый ключ к разгадке тайны! Вам теперь все открылось – вы поняли, что за человек убийца, и, что не так интересно, но, очевидно, важнее, вы теперь знаете его в лицо.

– Возможно, – невольно улыбнулся Питт. – Я определенно понимаю теперь, что послужило орудием убийства.

– Опиум во фляжке с виски.

– А может быть, и нет. Благодарю вас, мистер Уайльд. Вы очень, очень помогли мне. А сейчас, извините, мне надо приняться за одно в высшей степени неприятное дело.

– Мне теперь придется изучать газеты, чтобы узнать все подробности? – жалобно спросил Уайльд.

– Да, извините. Всего хорошего, сэр.

– Нет. Всего интересного, удручающего, неожиданного, иногда возбуждающего, – ответил Уайльд, – но не хорошего. Это слово такое рабское и расхожее. Неужели у вас совсем нет воображения, старина?

Томас снова улыбнулся с порога.

– Оно занято другими проблемами.

Уайльд очень любезно выпроводил его взмахом руки и снова занялся работой.

Питт взял кеб и сразу же поехал в дом Стаффорда, где попросил возможности увидеться с миссис Стаффорд.

– Я ожидала, что вы приедете снова, – заметила она колко, – но, признаюсь, не ожидала, что так скоро. Я понимаю, что вы находитесь в недоумении, но я уже сообщила вам все, что могла. Больше я, право, ничем не в состоянии помочь.

– Нет, можете, миссис Стаффорд, – торопливо ответил Томас. – Могу ли я снова поговорить с камердинером мистера Стаффорда? Мне нужно знать, что он сделал с его одеждой.

Ее лицо осунулось.

– Разумеется, вы можете увидеться с камердинером. Одежда моего мужа все еще находится в доме. У меня не хватило решимости расстаться с ней. Пока. Конечно, рано или поздно придется, но я еще не в состоянии с этим справиться. – Она позвонила, глядя на Питта. – Можно спросить, что вы надеетесь узнать таким образом?

– Я предпочел бы об этом умолчать, пока не буду в полной уверенности. Сначала я хотел бы переговорить с камердинером.