Невезение - [2]

Шрифт
Интервал

Он отправился домой, в ее квартиру, для оплаты которой его семи тысяч хватило бы разве что на три месяца. А ведь в Париже, где она прожила два года, у нее было еще более роскошное жилище. В одной из ванных комнат на мраморной крышке ящика, в который она складывала белье, стояла любительская фотография — Джанет рядом со сверкающей «хондой» у отделанного металлом входа в эти ее апартаменты на Бульваре Капуцинов. Когда она снималась на это фото, Хэролд жил в Мичигане на ранчо и ездил на «шевроле».

Прежде чем пересечь Парк-авеню, он осмотрелся и снова, на этот раз со спины, увидел парня в вязанке и выцветших джинсах — тот как раз входил в один из многоквартирных домов. Хэролд вздрогнул и ускорил шаг. Вспомнив о нью-йоркских уличных грабителях, которые, стукнув тебя по голове, с извинениями отбирают деньги, он переложил бумажник из заднего кармана в боковой. Его матушка, такая осмотрительная, рассказывали, да ему о них лет двадцать назад. Хэролд мог бы сказать о себе, что по отношению к Нью-Йорку в нем как бы жили два разных человека: первый любил ритм этого города, его безличность вместе с многочисленными продуктовыми, промтоварными и книжными лавками; второй же боялся этого города — его пугал вид тройных замков на дверях квартир, так же как и вид грубых пуэрториканцев, поигрывающих мускулами, нахально таскающих за собой повсюду свои огромные орущие радиоприемники, которые они называли «Смерть англам»; пугали его и узкобедрые длинноногие черные мужчины, носившие светлые брюки в обтяжку, из-под которых выглядывали дорогие, как у итальянских гангстеров, штиблеты.

А сколько было вокруг пьяных! Они торчали в дверях, рылись в вонючих мусорных баках ради куска недоеденной пиццы или старой рубашки, а может, и в надежде наткнуться на выброшенные случайно изумруд или бриллиант. Порой Хэролду — для разрядки — так хотелось схватить за шиворот одного из этих пьянчуг и отчистить его теркой, как отчищал он кастрюлю с пригоревшим цуккини.

Но человек в вязаной безрукавке был белый, чистый и неопасный с виду. Возможно, европеец. И однако, пересекая сейчас Мэдисон авеню, Хэролд при одном только воспоминании о нем почувствовал в душе холодок — скорей всего следствие гнева Хэролда. Его снова начинало бесить и это холеное надменное лицо, и эти рыжеватые волосы. Он прибавил шагу, вошел в подъезд дома, где жила Джанет, перешагивая ступени, поднялся на второй этаж, открыл дверь и сразу же направился в гостиную, где стояла картина. Вот здесь, подумал он, очень просится квадратик бледной зелени — цвета полевой травы, если смотреть на него издали. Горя от нетерпения, он взял кисть. За окном ярко сияло солнце. Рабочие на стройке через дорогу делали свое дело. Делал свое дело и Хэролд.

Он провел у мольберта добрых три часа и чувствовал себя превосходно. Он хорошо потрудился, и работа наконец пошла. Слава Богу!

Пора было перекусить, и Хэролд приготовил себе сандвич с помидорами, как это принято на Среднем Западе. Наевшись, он вернулся в гостиную, уселся в солидное черное жесткое кресло у окна и принялся рассматривать картину. В послеполуденном солнечном свете она выглядела прекрасно. Было в ней, правда, что-то жутковатое, но этого он как раз и добивался. Уже сейчас она притягивала, а то ли будет, когда он ее закончит! Хэролд решил немного развеяться и сходить в кино.

Фильм, который он хотел посмотреть, назывался «Невезение». Это была сдублированная французская кинокомедия, разрекламированная как «шумный и веселый эротический фарс». Для солнечного осеннего дня ничего лучше не придумаешь! И вот он опять шагает по Мэдисон, туда, где находился кинотеатр.

Откуда столько молодежи? И все так хорошо одеты и, вероятно, говорят по-французски. Хэролд пробегал глазами витрины с французскими надписями, он приближался к Парк-авеню с ее интенсивным движением.

Когда он переходил дорогу, послышалось громкое фырканье мотоциклов и, обдав его горячим смрадом, мимо пронеслись с ревом две черные «хонды». Со спины один из мотоциклистов казался мужчиной, другой — женщиной, впрочем, разницы между ними почти не было. У каждого на голове красовался сферический шлем, в котором отражалось солнце: на первом он был красного цвета, на втором — зеленого. Шлемы из научной фантастики, — подумал Хэролд, — так и слепят глаза! В воздухе стоял запах выхлопных газов. И на мужчине и на женщине были надеты коричневая вязаная безрукавка, голубые джинсы, белые носки и обувь фирмы «Адидас». Рубашки у обоих с коротким рукавом и голубого цвета — точно такие, как у того парня в такси или у того, что стоял в очереди в банке. Хэролд чуть не вскрикнул.

Мотоциклисты влились в транспортный поток, лихо сворачивая то в одну, то в другую сторону, как будто прокладывали свой собственный путь в этом скопище такси, лимузинов и машин скорой помощи.

Но почему они были так одеты? Мода ли сейчас такая или просто совпадение? Раньше он не обращал никакого внимания на то, сколько людей носит коричневые вязаные безрукавки. Да и кто это мог сосчитать! Ну а джинсы чуть ли не на каждом. В том числе и на нем самом.

Кинотеатр находился на углу 57-й улицы и 3-й авеню. Зрителей пришло немного — как всегда в этот час. Фильм был о женщине, которую преследовал сипловатый голос ее погибшего возлюбленного — молодого человека, разбившегося на мотоцикле. Яркая особа, у нее один роман сменялся другим; она порывала с каждым новым любовником, потому что, как только оказывалась в новых объятиях, раздавался этот сипловатый голос. Это, конечно, забавляло, но и раздражало Хэролда, особенно когда он вспоминал о прежнем любовнике Джанет, как-то странно ушедшем из ее жизни, — она не хотела ему об этом рассказывать. Правда, несколько раз он самозабвенно смеялся над тем, что происходило на экране.


Еще от автора Уолтер Тевис
Ход королевы

Бет Хармон – тихая, угрюмая и, на первый взгляд, ничем не примечательная восьмилетняя девочка, которую отправляют в приют после гибели матери. Она лишена любви и эмоциональной поддержки. Ее круг общения – еще одна сирота и сторож, который учит Бет играть в шахматы, которые постепенно становятся для нее смыслом жизни. По мере взросления юный гений начинает злоупотреблять транквилизаторами и алкоголем, сбегая тем самым от реальности. Лишь во время игры в шахматы ее мысли проясняются, и она может возвращать себе контроль. Уже в шестнадцать лет Бет становится участником Открытого чемпионата США по шахматам.


Пересмешник

Классик американской литературы XX века Уолтер Тевис почти неизвестен российскому читателю, но многие знают поставленные по его произведениям столь же классические фильмы: «Бильярдист» Роберта Россена с Полом Ньюменом в главной роли (и его продолжение – «Цвет денег» Мартина Скорсезе, с Полом Ньюменом и Томом Крузом), а также «Человек, упавший на Землю» Николаса Роуга с Дэвидом Боуи. «Пересмешник» можно отнести к жанру аллегорической антиутопии в духе «451° по Фаренгейту»; некоторые критики и называли тевисовскую книгу своего рода продолжением классического романа Брэдбери.


Человек, который упал на Землю

История об инопланетянине, который прибыл на Землю в поисках воды для своей погибающей от засухи планеты. Он берёт себе новое имя — Томас Джером Ньютон и идёт в патентное бюро. Там он предлагает купить у него несколько технологий, изобретённых его цивилизацией. Он хочет заработать деньги, построить новый космический корабль и вернуться на родную планету…


Квартирка с антресолями

Эдит и Терри снимали квартирку с антрессолями на Ист-Сайде. Снимали её как студию, потому что так было дешевле. Но в один день они поняли, что она для них бесценна и связано это с тем, что здесь время течёт по-другому…


Новые измерения

Оливер Фарнзуорт изобрёл пятимерный куб. В трёхмерном пространстве он выглядел как 64 отдельных куба, соединённых в конструкцию наподобие креста. При падении конструкция сложилась в единый куб и в одной из его граней открылось отверстие, через которое просматривался какой-то мохнатый затуманенный шарик. © Ank.


Большой подскок

«Большой подскок»… Это было весело. Идею рассказа действительно придумал я, и она мне все еще нравится. Её суть в непосредственном преобразовании тепловой энергии в электрическую или кинетическую. Идея, лежащая в основе истории, возникла в результате покупки мною первого кондиционера и осознания того, что мне нужно будет заплатить за эту систему и подключить к ней электричество, то есть, подвести энергию к системе, чтобы удалить энергию из моей комнаты. Это казалось мне ужасным, и я хотел найти способ это обойти.


Рекомендуем почитать
Неопровержимые доказательства

Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.


На дне океана

С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.


На Дальней

На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.


Дорога к вам

Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.


Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее

«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.


Азы

Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.