Элиана сжала зубы.
Мысленно отпустив беркута, она сняла маскирующее заклятье и широкими кругами стала спускаться. В лагере начался небольшой переполох. Прекратив петь, все тыкали в летучее животное, подобных которому здесь не видели несколько сотен лет. Едва заметно приподнял голову и Раманга – Элиане показалось, что ему попросту тяжело шевелиться. Элиана постаралась опустить грифона как можно ближе к пленнику и, когда лапы Йено почти стукнули о землю, будто бы ненароком прошлась ладонью по напряжённой руке. От Раманги исходила смесь удивления, надежды и настороженности.
– Приветствую, братья! – произнесла Элиана привычно громко, как говорила бы речь и перед своим народом.
В толпе эльфов произошло движение. Затем вперед вышел высокий мужчина в куртке цвета лесной листвы.
– Приветствую, сестра, – сказал он ровно, но в голосе его не было дружелюбия. Впрочем, лесные никогда не любили чужаков. Даже к эльфам из других кланов они относились с известным предубеждением, об иных же народах и говорить было нечего. Куда более не понравилось Элиане то, что от имени племени говорил охотник – не Хранитель.
– В ваших руках – моя добыча, – сказала Элиана, внимательно разглядывая лицо собеседника и пытаясь уловить малейшие движения мышц, – по какому праву вы взяли её?
– По праву хозяев Леса.
– Разве у Леса есть хозяева?
Воин молчал. Элиана сделала усилие, сдерживая улыбку.
– Я была на свободной земле, и вампир – мой, и он был со мной. Я ушла – и ты забрал его. Так было?
– Нет, – ещё один воин, заметно моложе, вышел из толпы. – Я взял твою добычу. Духи указали мне, где искать врага, и я пришёл к нему. Духи знали, что я должен сделать.
– Ты говоришь с духами?
– Я говорю с духами.
– Быть может, ты осенён силой Оракула и можешь судить об их воле?
Мужчина замолчал. Элиана снова сдержала улыбку. Она бросила быстрый взгляд на Рамангу, убеждаясь, что тот следит за разговором. Снова заговорил старший из охотников.
– Сейчас тяжёлое время, – сказал он, – гончим приходится верить духам, а не бежать за переводом к Хранителю.
– Я вижу, – согласилась Элиана, – что к Хранителю теперь не идут вовсе. Если охотник говорит от имени племени, то, быть может, это уже другой народ. Быть может, я вижу перед собой лишь жалких эльфов Луны?
Элиана с удовольствием наблюдала, как заходили желваки на скулах охотника.
– Мы помним правду Оракула. Мы чтим Хранителей.
– Тогда я говорю с тобой как Хранительница. И я говорю, что этот вампир не должен остаться у вас. Его жизнь принадлежит мне.
– Этот ясноокий – Раманга, Певчий Смерти! Он согнал нас с наших стоянок. Его воины убивали наших братьев и сестёр.
– Он ответит перед Оракулом, – сказала Элиана твёрдо, почти не удивившись тому, что Рамангу узнали в лицо, – но мне решать, когда он предстанет перед судом. Я говорю от имени духов, и, если ты ещё веришь им, ты не станешь спорить с Хранительницей.
Охотник колебался.
– Наш Хранитель не говорил такого, – сказал он наконец.
– А вы задавали вопрос?
Снова молчание в ответ.
– Задавали, – прозвучало откуда-то из тени и, расталкивая посохом стоящих вокруг эльфов, на свет выбрался юноша в длинном зелёном балахоне. Он был совсем еще молод, должно быть, когда случилась война, он только вступил в звание Хранителя – если вовсе успел пройти посвящение. Теперь Элиана поняла, почему не он говорит от имени племени – опытный воин вполне обосновано сомневался в здравом смысле совсем ещё зеленого мальчишки.
Хранитель ткнул посохом в сторону Раманги.
– Я говорю – он должен быть наказан.
Элиана снова обернулась к старшему из охотников.
– Я говорю – нет, – сказала она спокойно. – Слово Хранителя против слова Хранителя.
Воин недовольно покрутил в руках копьё.
– Мы знаем, чего стоит слова Зайкхиеля. О том же, что ты говоришь с духами, мы знаем лишь от тебя.
– Зайкхиель видит, что я посвящена.
Охотник перевел на юношу полный сомнения взгляд. Затем опять посмотрел на Элиану.
– Докажи, что Оракул с тобой.
Элиана подняла бровь.
– Вы предлагаете мне убить юнца? Чтобы сами вы остались без Хранителя?
Воин снова обернулся к молодому эльфу. Последние слова явно привели того в ярость.
– Ты! – выдохнул он и ткнул сучковатым посохом в Элиану. – Не смей сомневаться во мне!
Элиана чуть закатала рукава и вышла в круг света.
– Будьте свидетелями вы все, братья и сёстры. Зайкхиель желает доказать свою силу. Я, Элиана из дома Говорящего, лишь отвечаю на вызов.
Старший из свидетелей должен был ударить копьём о землю, но охотник не успел этого сделать – посох Зайкхиеля взлетел в воздух раньше, и Элиана почувствовала, как, вырываясь из земли, древесные корни оплетают её ноги. Она и не подумала сопротивляться, полностью отдаваясь на волю древесных щупалец. Посоха у неё не было, но кое-что она могла сделать и без него.
Элиана воздела руки и, собрав пальцы веером, выпустила навстречу юноше десяток ледяных лезвий.
– Тхас! – юноша снова ударил посохом о землю, и лезвия стекли вниз водой.
Элиана уже подняла руку для следующего удара – и столб света ударил туда, где стоял другой хранитель. Мальчик коротко вскрикнул и выронил посох, хватаясь за глаза. Элиана почти незаметно шевельнула пальцами, и такие же корни, что оплетали ее, впились в лодыжки противника, захватывая их. Ещё одно движение – и Зайкхиель полностью оказался в коконе из корней.
