Невеста носившая Чёрную Кожу - [34]

Алекс не собирался позволять такой мелочи, как всеобщее празднование и доброжелательность, мешать ему быть угрюмым, мрачным занудой, и занозой в заднице.

Олимпийские усилия Алекса могли бы привести его к бронзе. Он оглядел меня и громко фыркнул.

— Будда на велосипеде… посмотри на своё состояние. Люди обычно ждут, пока закончится их мальчишник, чтобы выглядеть так плохо. Только ты можешь войти в свою последнюю ночь свободы, выглядя так, словно тебя вырвало кошатиной.

— Не утруждай себя приветственной речью, — прорычал я. Я нуждаюсь в чём нибудь промышленном…

— Всегда тебе удивляюсь, — сказал Алекс.

Алекс достал из-под стойки пыльную бутылку и несколько раз хлопнул ею по барной стойке, тщетно пытаясь заставить её содержимое осесть. Затем он налил на пару пальцев густого розового ликёра в бокал и пододвинул его ко мне. Попробуй это.

Я держу его под рукой для действительно Апокалиптического похмелья. Это называется: “Дыхание Ангела”.

Я подозрительно посмотрел на напиток.

— Это действительно…

— Нет, конечно, нет. Такова реклама… на Тёмной Стороне. Эта штука называется “Дыхание Ангела” только потому, что если бы люди знали, что на самом деле в её составе, они бы не прикоснулись к ней, даже если бы кто-то приставил пистолет к их голове. На самом деле, это, как правило, лучший способ принятия.

А теперь поторопись и выпей его, пока он не начал растворять внутреннюю часть бокала, и после этого… вот тебе отличная конфета, чтобы перебить вкус.

Я опрокинул бокал, изо всех сил стараясь чтобы это проскользнуло мимо языка. На секунду я ощутил вкус чего-то очень похожего на апельсин, за которым последовал самый мерзкий и ужасный вкус, с которым я когда-либо сталкивался.

И это проняло меня. Мои вкусовые рецепторы взорвались от страха и отвращения, рот сжался в панике, и слёзы чистого оскорбления хлынули из моих глазных яблок, прежде чем веки сомкнулись в самозащите. Я вцепился в стойку двумя руками, издавая громкие звуки бедствия.

Когда мне снятся жуткие кошмары, я всё ещё почти во всех оттенках вспоминаю этот вкус. Когда я наконец смог заставить себя снова открыть глаза, Алекс вежливо ждал меня со стаканом колы “Лурдес”. Я выхватил у него стакан и жадно выпил.

Это помогло. Когда я, наконец, поставил стакан, я был удивлён, обнаружив, что снова чувствую себя человеком, без боли и ломоты. Я не был полностью уверен, что это стоило того, через что я только что прошёл…

— Вот, — самодовольно сказал Алекс. Не слишком ли много шума из-за неприятного вкуса?

Я подумал об этом.

— Нет, — сказал я очень твёрдо. Половина моих вкусовых рецепторов всё ещё плачет, а другая половина угрожает подать в суд за посттравматическое стрессовое расстройство.

Алекс радостно захихикал.

— Не хнычь. Давай, тебе нужно конкретно накатить, если мы хотим привести тебя в подходящее состояние для твоего мальчишника. Это будет незабываемая ночь! Люди будут говорить об этом долгие годы, тихим и почтительным шёпотом, говорить: Радуйтесь, что вас там не было…

Я пристально посмотрел на него.

— Я же сказал — никаких стриптизёрш.

Алекс ухмыльнулся и перегнулся через стойку.

— Не могу поверить, что ты выбрал меня шафером на своей свадьбе. Мне придётся произнести речь, не так ли..?

— Сьюзи будет рядом с тобой, — заметил я. И да, у неё наверняка где-то при себе будет пистолет.

— Верно подмечено, — сказал Алекс. Тогда я не буду упоминать Дейдру Берчвуд.

— Лучше не надо, — согласился я.

Я взглянул в конец бара, где любимая стервятница Алекса, Агата больше не сидела задумчиво на своём посту. Наконец-то она снесла яйцо. Оно было намного больше, чем может быть яйцо стервятника, и имело глубокий чёрный цвет.

Она сидела на яйце, опираясь на две боковые подушки, и довольно ворковала.

Алекс хихикнул.

— Когда она наконец отложила эту штуку, крики её негодования можно было услышать в самом Лондоне. Она реально была возмущена всем этим беспределом.

— Я никогда раньше не видел чёрных яиц, — сказал я. И уж точно не таких чёрных как это…

Алекс медленно кивнул.

— Если ты подойдешь достаточно близко, то увидишь, что оно наполнено звёздами.

— Появились какие-нибудь идеи, кем был тот самец, который оказался достаточно храбр, чтобы заняться сексом с этим стервятником?

— Я долго размышлял над этим вопросом, — сказал Алекс. Если тебе интересно, есть пул ставок. После некоторых размышлений, я склонен думать, что мой выбор падёт на моего собственного ужасного предка, — Мерлина Сатанинское Отродье. Многие легенды описывают его как оборотня.

— Но… он мёртв уже много веков!

— Это не помешало ему переспать с моей бывшей женой.

— Все эти годы на Тёмной Стороне, и я до сих пор не могу поверить, к чему в конечном итоге могут привести некоторые разговоры.

Алекс задумчиво смотрел на меня, опустив свои стильные очки, чтобы посмотреть на меня поверх них.

— Серьёзно, Джон. Почему я? Почему ты выбрал меня шафером?

— Ты мой самый старый друг, — сказал я. И, иногда, мой самый преданный недоброжелатель. И всё, что между этим. Кто ещё пережил всё то, через что мы прошли? Кто ещё видел то, что видели мы? Мы слышали звон курантов в полночь и смеялись в лицо богам и чудовищам.