Невеста для Дракона - [51]

Она переступила с ноги на ногу:

— Значит, ты не скоро его излечишь?

— Излечу? Даже и не пытаюсь. Он и так, и так труп. Моя задача не дать этой гадости распространиттся дальше.

Ирэн с жалость посмотрела на обречённого. В голосе Дракона сочувствия ни на грош. Вот тебе и человечный!

— Этого человека можно было бы спасти. И любой другой спас бы. Но не ты, — обвиняющим тоном произнесла она.

— Иногда приходится пожертвовать одним, чтобы спасти сотни.

— Когда этот один ты сам, для тебя твоя жизнь не менее значима, чем жизнь многих, которых ты, может быть, даже и не знаешь. В любом случае погано, когда кто-то другой решает за тебя, быть тебе в жертвах или нет.

— Уходи! — приказал он ей.

Приказал даже не глядя в её сторону таким тоном, что не захочешь — послушаешься.

Но Ирэн скоро вернулась. На свою беду. Или счастье — как посмотреть.

Она слышала прежде о марах как о причинах болезней, выкашивающих целые деревни, а подчас даже и города, но трудно было поверить, что всё начинается вот так, с одного бедолаги. Хотя, пожар ведь способен заняться от одной единственной загоревшейся в лесу веточки?

В тот день она задержалась в Храме. Отбывала какую-то повинность, освободилась только на закате солнца. О том, чтобы не пойти к заветной излучине и не менее заветному шалашу для Ирэн и речи быть не могло. Это стало чем-то вроде нерушимого ритуала.

Ночь опускалась на землю быстро, стремительно, словно враг. Повсюду взвивались костры, отгоняя дикое зверьё да всякую нежить и навьев от человеческого жилья.

А в шалаше было всё тоже: сидит, колдует, ничего не замечая вокруг себя, так что разглядывать его можно было без всякого стеснения — чужого, ни на кого не похожего, странного. И почему только красивым кажется? Ведь нет ни стати мужской, ни крепости телесной?

Поначалу Сын Пламени, как обычно, был спокоен и сосредоточен. Выглядел так, словно спал с открытыми глазами. Ирэн могла только гадать, где он пребывал. Грезит ли, подобно языческим шаманам, курящим травы, что помогали им вообразить себя идущими по змеиному следу в пыли, плывущими по воздуху вслед за птицами?

Вдруг глубокая сосредоточенность Андриаса прервалась поначалу едва заметным движением. Так, едва уловимое движением плеч, но по сравнению с каменной неподвижностью, в которое он был погружён до этого, движение это выглядело резким.

Потом его стала скручивать медленная судорога. А позже и вовсе забился всем телом, будто и на него напала неведанная припадочная хворь.

Не раздумывая ни мгновения Ирэн рыбкой нырнула к нему, обхватывая руками, стремясь помочь.

И сама потом не могла вспомнить к чему стремилась и чего хотела. То ли просто удержать на месте, то ли вытащить из пропитанного злобой и гниением шалаша на свежий ветер. Но только стоило коснуться рукой по-птичьи хрупкого тела, как ноги сразу ослабели, накатила слабость, перед глазами замелькали серые и алые пятна и Ирэн, словно в полынью на льду, провалилась в холодную беспамятность, без видений и проблеска сознания.

Словно смерть пришла.

Пришла в себя она на мягком, как лебяжий пух, ложе. За ней заботливо ухаживали какие-то странные, не похожие на нормальных человеческих женщин, девы.

— Ну что, очухалась? — ухмыльнулся Дракон, привычно глядя на неё сверху вниз. — Что ж ты, девица, натворила? Чуть не убила сама себя. Какая беда тебя толкнула ко мне в объятия в момент Тёмного Обряда?

— Я… я не знаю. Не пойму, о чём вы говорите?

— Не поймешь? Ну-ну. Как у вас, людей говорят? Волос долог, да ум короток? Я в трансе был, так что взял то, что ты щедро мне предложила. Спасло тебя только то, что предложила от души, искренне, без тени расчёта.

— Я по-прежнему ничего понять не могу.

— Не важно. Не понимаешь и не нужно… но ты красивая, дочь человеческой расы. Ты мне по сердцу. Я женюсь на тебе.

Сердце сжалось, наполовину от надежды — а вдруг? Наполовину от обиды: ну зачем издевается?

— Я послушница Храма Светлой Богини. Нам нельзя замуж выходить.

— Так это за мужчин нельзя. А за Сыновей Пламени можно. В Канун Всех Духов приду за тобой и уведу в свой край. Готовься.

Вскоре Дракон и его свита покинули их края. Нечисть извели и делать им больше было нечего.

Уже позже Ирэн узнала о том, что на самом деле приключилось в шалаше.

Андриас затягивал всех мар с тело несчастного, а она, так не вовремя сунувшись к нему, чуть сама не угодила в расставленную им ловушку. Он почти вытянул из неё душу. Благо, успел Дракон живую силу от навьей отличить. На волосок от смерти прошла. Чуть глупо не сгинула.

Но если он и вправду женится на ней, Ирэн ни о чём сожалеть не будет. Вернуть бы всё назад — поступила бы также.

Никому и ни за что не призналась бы она, как считает дни, часы, даже минуты, торопит мучительное время, ни о чём думать не в силах кроме как об обещании Сына Пламени.

Бледный, как снег, далёкий, как небо, он приедет и заберёт её с собой. В это хотелось верить и Ирэн верила. Всей душой и всем сердцем. И качало её словно речными волнами от сомнений и страхов к надежде и нетерпеливому ожиданию. От печальной мысли о том, что не может любить её, такую обычную, само божество до безоблачного счастья от веры — всё-таки может!