Невеста для Дракона - [50]

Дракон Андриас выглядел по-разному. Иногда — равнодушным, иногда излучающим жестокую, целеустремлённую злобу. Ирэн иногда мерещилась что между длинными ресницами плещется расплавленная лава, густо алая, веселая и страшная. В такие мгновения она забывала, что целью его существования является защита людей, таких, как она; что Андриас Дантэлион выполняет в миру роль благих богов-хранителей.

В такие мгновения получалось видеть лишь зверя, пусть и всевидящего, пусть и всеведущего, пусть и с алмазными крыльями. Всё равно — зверя.

Но следующее мгновение она понимала, что нет, глаза его по-прежнему лиловые. И вспоминала, что он Сын Пламени, Хранитель, тот чей запас прочности бесконечен.

Она считала себя обыкновенной. Не видела себя со стороны. Своих лучистых, доверчиво распахнутых глаз, жадно взирающих на мир, вбирающих каждую его деталь, каждую краску, каждый нюанс. Вряд ли она могла понять, почему при взгляде на неё люди часто улыбаются, даже против воли.

Жизнь Ирэн напоминала мягкое течение волн: храм, поле, лес, снова храм. Послушничество, посты, молитвы. А труд — это не нечисть усмирять. Скучно, монотонно, одна хоть радость — безопасно.

Слухи доходили один за другим. Дракон снял наваждение с целого посёлка. Излечил от порчи. Упокоил с десяток вурдалаков. Отогнал мар. Мертвяки по округе притихли и не высовывались. Да и одержимых почти не осталось. Всё шло к тому, что Сыны Пламени скоро покинут эти места, а Ирэн больше не встретит Дракона с лиловыми глазами.

Постепенно она пыталась приучить себя к этой мысли: никогда больше Его не видеть.

Если подумать, ведь не так сложно жить, если что-то не попадает в поле твоего зрения? Но отчего-то жизнь без возможности иногда, пусть только мельком, видеть лицо Дракона; урывками что-то слышать о нём казалась бессмысленной, неполной, словно даже и ненужной?

В то утро Ирэн собирала травы для лечебных отваров от хворей. День выдался погожий, тихий. Всегда готовая любоваться красотой в любом её проявление, она замерла на высоком берегу, откуда вся излучина реки была видна как на ладони.

Природа словно дремала, производя умиротворяющее действие.

Громкая брань разбила атмосферу вдребезги.

Сделав несколько шагов в сторону, Ирина наткнулась на скорченное судорогами человеческое тело. Несчастный бился, выплёвывая пену и ругательства. Рядом со страдальцем она с замиранием сердца увидела фигура в примечательном чёрном, блестящем, как чешуя змеи, плаще.

Андриас выводил какие-то непонятные замысловатые пассы руками.

Упавшая рядом с ним тень заставила Дракона обернуться. Едва мазнув по Ирэн взглядом, он сделал ей знак отойти.

— Он одержимый? — воспользовавшись случаем, заговорила со своим кумиром Ирэн, преодолевая сковывающую застенчивость.

— Дух не один, а с компанией. Ещё повезло, что бедняга не дошёл до деревни.

— Почему повезло?

Дракон, недружелюбно стрельнув в неё взглядом, бросил, процедив сквозь зубы:

— Шла бы ты отсюда. А то как бы ненароком одна из этих гадин и на тебя не перекинулась. Хотя, нет, постой! Мне придётся задержаться тут на пару дней. Еду принести сможешь?

— Конечно.

Так началось их знакомство.

Она просто приносила еду к шалашу, который Дракон сотворил для несчастного одержимого. Ему, к слову сказать, нисколько не становилось лучше.

Каждый день приходила Ирэн, принося Сыну Пламени то лепёшки, то горшочек с кашей, то жаренную рыбу. Присаживаясь на траву, смотрела, наблюдая, что происходит.

Хотя наблюдать, по правде говоря, было не за чем. Со стороны это выглядело и странно, и скучно: один лежал, похожий на живой труп, второй сидел над ним, глядя в пустоту неправдоподобно сиреневыми глазами.

Ирэн Андриас даже не замечал. Да и еда, принесённая ею, зачастую так и оставалась на месте до её нового прихода.

Придя в очередной раз, она застала доходягу-одержимого орущим дурниной в голос и в полном одиночестве. С того дня, когда она успела застать Дракона над своей жертвой пошла третья неделя. Решив хоть немного прибраться, Ирэн не нашла ничего лучшего, как поговорить с самой собою вслух, выражаю терзающую душу досаду:

— Вот таскаюсь сюда каждый день, таскаюсь. И зачем только, спрашивается? Мало того, что прославленный герой наш весь в делах да заботах, маковой росинки в рот не берёт, так и не такой уж он всесильный, кажется, как всего говорят. Вон половину месяца над одним одержимым бьётся… да любой захудалый монах с этой задачкой за пару-часов справится…

— Монах не справится. Это не просто духи, это мары.

Ирэн ойкнула, порывисто оборачиваясь.

Похоже, всесильный Сын Пламени выходил, чтобы поплавать в реке. С мокрых волос текло, а кроме кожаных штанов на нём из одежды ничего и не было.

Перехватив взгляд девушки, Дракон усмехнулся и натянул на себя рубаху.

— Кто такие мары? — спросила Ирэн.

— Духи, разносчики болезней. Слышала когда-нибудь об эпидемиях и пандемиях? Их рук дело. Хотя, по правде говоря, рук у них нет. Ну да гадить людям это нисколько не мешает.

Поправив ворот чудной, не виданной в их краях, рубахи, Дракон глянул на Ирэн скорее весело, чем насмешливо:

— Как звать-то тебя, девица-красавица?

— Ирэн.

— Вот что, Ирэн, держись-ка ты отсюда подальше. Не хотелось бы чтобы мои старания пошли прахом.