Невероятные похождения Алексиса Зорбаса - [99]
Мы побыстрее проглотили, что во рту было, пропустили еще по одной и громко запели, так что эхо по оврагам пошло:
Настроение у нас поднялось пуще прежнего.
«Что это вы приуныли, ребята, – говорит капитан. – Ну-ка, Алексис, погадай на лопатке… Что там про нас сказано?»
Почистил я лопатку ножом, поднес к огню и говорю:
«Могил, капитан, не вижу. Смерти не вижу. Думаю, спасемся мы и на этот раз».
«Бог да услышит твои слова! – говорит самый храбрый из нас, который к тому же недавно женился. – Только бы успеть сына на свет народить, а там – будь что будет!»
Зорбас отрезал большой кусок почки и сказал:
– Хорош был тот барашек, но этот ему не уступает!
– Налей, Зорбас! И выпьем до дна!
Мы чокнулись и выпили. Было то знаменитое вино Иерапетры[57], темное, как заячья кровь. Пьешь его, наполняешься зверской силой, причастившись кровью земли. Жилы переполняет сила, а сердце – доброта. Трус становится храбрецом, а храбрец – настоящим зверем! Забываются мелочные заботы, рушатся тесные границы, и становишься одним целым с людьми, с животными, с Богом.
– Ну-ка, давай поглядим на баранью лопатку, что она там говорит, – предложил я. – Давай, Зорбас, возглашай пророчества!
Он тщательно облизал лопатку, затем почистил ее ножом, поднял на свет и принялся внимательно разглядывать.
– Все будет хорошо, хозяин. Тысячу лет проживем. Сердце крепкое, как скала! – Зорбас снова склонился, внимательно посмотрел на лопатку и сказал: – Вижу дорогу, – сказал он. – Дальний путь. А в конце пути – большой дом с множеством дверей. Должно быть, какой-то город, хозяин. А может быть, и монастырь, в котором я буду привратником и займусь контрабандой.
– Давай-ка лучше выпьем, Зорбас, и оставь пророчества! Я скажу тебе, что это за дом с множеством дверей. Это – земля с могилами. Таков конец пути. За твое здоровье, безбожник!
– За твое здоровье, хозяин! Удача, говорят, слепа: куда идти, она не знает и спотыкается о прохожих – на кого упадет, того и считают удачливым. К дьяволу такую удачу, не нужна она нам, хозяин!
– Не нужна она нам, Зорбас! Вперед!
Мы пили, обгладывали до костей барашка, мир становился легким, море смеялось, земля покачивалась, словно корабельная палуба, две чайки разгуливали по гальке и разговаривали, словно люди.
Я поднялся и воскликнул:
– Зорбас! Научи меня танцевать!
Зорбас вскочил, лицо его засияло.
– Танцевать? Танцевать, хозяин? Давай!
– Вперед, Зорбас! Жизнь моя изменилась. Вперед!
– Перво-наперво научу тебя танцевать зеибекикос – суровый, мужественный танец. Комитадзисы танцевали его перед боем.
Зорбас разулся, снял баклажанные носки, остался только в штанах и рубахе. Но ему было все равно тесно, и он сбросил и рубаху.
– Смотри на мои ноги, хозяин! – велел Зорбас. – Внимательно смотри!
Зорбас вытянул ногу, коснулся легко земли, вытянул другую, и пошли, сплетаясь, дикие, радостные шаги, от которых земля гудела.
Он схватил меня за плечо.
– Пошли! Давай вдвоем!
Мы пустились в пляс. Зорбас поправлял меня. Серьезно, терпеливо, нежно. Я осмелел, почувствовал, как на тяжких ногах у меня вдруг выросли крылья.
– Молодец! – закричал Зорбас и стал хлопать в ладоши, задавая мне ритм. – Молодец, парень! К дьяволу бумагу и чернила! К дьяволу добро и заработок! Эх, теперь, когда ты научишься танцевать и выучишь наконец мой язык, знаешь, что мы сможем рассказать друг другу?!
Он провел босыми стопами по гальке, хлопнул в ладоши и крикнул:
– У меня есть много чего рассказать тебе, хозяин! Никого не любил я так, как тебя! Я много должен рассказать тебе, но слов мне не хватает!.. Поэтому я тебе станцую! А ты отойди в сторону, чтобы я тебя не задел! Ну-ка! Хоп! Хоп!
Он прыгнул, и его руки и ноги превратились в крылья. Стоя во весь рост взметнулся он над землей и показался на фоне моря и неба прадавним архангелом-бунтовщиком. Потому что танец Зорбаса был призывом, упорством, бунтом. Он словно кричал: «Что ты можешь сделать мне, Всемогущий?! Ничего не можешь, разве только убить! Убей меня, мне все равно. То, что было у меня на душе, я выразил, что хотел – высказал: успел, станцевал, и теперь ты мне не нужен!»
Я смотрел, как Зорбас танцует, и впервые прочувствовал демонический бунт человека, стремящегося победить собственную тяжесть и первородный грех – материю. Я восхищался его выдержкой, ловкостью, гордостью. На прибрежном песке порывистые и в то же время искусные шаги Зорбаса писали люциферовскую историю человека.
Он остановился. Посмотрел на остатки развалившейся подвесной дороги. Солнце опускалось к закату, тени росли. Зорбас выпучил глаза, словно вдруг что-то вспомнил. Он повернулся, посмотрел на меня и, прикрыв, как обычно, рот ладонью, сказал:
– Ну и ну, хозяин! Видал, как она искрами сыпала, негодная?!
И оба мы расхохотались. Зорбас бросился ко мне, схватил меня в объятия и стал целовать.
– Ты тоже смеешься? – ласково кричал он. – Ты тоже смеешься, хозяин? Молодец, дорогой ты мой!
Мы заливались смехом и долго боролись друг с другом на берегу. А затем упали вдруг оба наземь, простерлись на гальке и, обнявшись, уснули.
На рассвете я проснулся и быстро зашагал по берегу к селу. Сердце мое ликовало. Редко доводилось мне испытывать подобную радость. Это была даже не радость, а высокий, безумный, необъяснимый восторг. Не только необъяснимый, но и противоречащий какому бы то ни было объяснению. Я потерял все свои деньги, которые ушли на рабочих, на подвесную дорогу, на вагоны, даже на небольшую пристань, которую мы приготовили для транспортировки. Теперь перевозить было нечего.
Никос Казанздакис – признанный классик мировой литературы и едва ли не самый популярный греческий писатель XX века. Роман «Капитан Михалис» (1953) является вершиной творчества автора. В центре произведения – события критского восстания 1889 года, долгая и мучительная борьба населения острова против турецкого гнета. Впрочем, это лишь поверхностный взгляд на сюжет. На Крите разворачивается квинтэссенция Войны, как таковой: последнее и главное сражение Человека за Свободу. На русском языке публикуется впервые.
Образ Христа интересовал Никоса Казандзакиса всю жизнь. Одна из ранних трагедий «Христос» была издана в 1928 году. В основу трагедии легла библейская легенда, но центральную фигуру — Христа — автор рисует бунтарем и борцом за счастье людей.Дальнейшее развитие этот образ получает в романе «Христа распинают вновь», написанном в 1948 году. Местом действия своего романа Казандзакис избрал глухую отсталую деревушку в Анатолии, в которой сохранились патриархальные отношения. По местным обычаям, каждые семь лет в селе разыгрывается мистерия страстей Господних — распятие и воскрешение Христа.
«Последнее искушение Христа» — роман греческого писателя Никоса Казандзакиса, который принес его автору всемирную известность. Впоследствии американский режиссёр Мартин Скорсезе снял по этому роману фильм, также ставший заметным событием в культуре XX века.
Эта книга не жизнеописание, но исповедь человека борющегося. Выпустив ее в свет, я исполнил свой долг — долг человека, который много боролся, испытал в жизни много горестей и много надеялся. Я уверен, что каждый свободный человек, прочтя эту исполненную любви книгу, полюбит Христа еще сильнее и искреннее, чем прежде.Н. Казандзакис.
Писатель, от лица которого ведётся повествование, решает в корне изменить свою жизнь и стать человеком действия. Он арендует угольное месторождение на Крите и отправляется туда заниматься `настоящим делом`. Судьба не приносит ему успеха в бизнесе, не способствует осуществлению идеалистических планов, но дарует нечто большее. Судьба даёт ему в напарники Зорбу.`Грек Зорба` — роман увлекательный, смешной и грустный, глубокий и тонкий. Мы встретимся с совершенно невероятным персонажем — редчайшим среди людей, живущих на Земле.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. В своем новейшем сборнике «Дороже самой жизни» Манро опять вдыхает в героев настоящую жизнь со всеми ее изъянами и нюансами.
Впервые на русском языке его поздний роман «Сентябрьские розы», который ни в чем не уступает полюбившимся русскому читателю книгам Моруа «Письма к незнакомке» и «Превратности судьбы». Автор вновь исследует тончайшие проявления человеческих страстей. Герой романа – знаменитый писатель Гийом Фонтен, чьими книгами зачитывается Франция. В его жизни, прекрасно отлаженной заботливой женой, все идет своим чередом. Ему недостает лишь чуда – чуда любви, благодаря которой осень жизни вновь становится весной.
Трумен Капоте, автор таких бестселлеров, как «Завтрак у Тиффани» (повесть, прославленная в 1961 году экранизацией с Одри Хепберн в главной роли), «Голоса травы», «Другие голоса, другие комнаты», «Призраки в солнечном свете» и прочих, входит в число крупнейших американских прозаиков XX века. Самым значительным произведением Капоте многие считают роман «Хладнокровное убийство», основанный на истории реального преступления и раскрывающий природу насилия как сложного социального и психологического феномена.
Роман «Школа для дураков» – одно из самых значительных явлений русской литературы конца ХХ века. По определению самого автора, это книга «об утонченном и странном мальчике, страдающем раздвоением личности… который не может примириться с окружающей действительностью» и который, приобщаясь к миру взрослых, открывает присутствие в мире любви и смерти. По-прежнему остаются актуальными слова первого издателя романа Карла Проффера: «Ничего подобного нет ни в современной русской литературе, ни в русской литературе вообще».