Неверная - [25]
Мама забеременела, но мальчик родился мертвым. Несколько недель она провела в больнице и вернулась оттуда молчаливой, грустной и неожиданно враждебной.
Через год после нашего переезда в Эфиопию отец решил, что мама права: нам будет лучше в Кении, рядом с другими семьями беженцев. Мама не хотела снова ехать в страну неверных, но последнее слово было за папой.
Вот как вышло, что к десяти годам я успела пожить при трех разных политических системах, которые никуда не годились. Полицейский режим в Могадишо морил население голодом, принуждая людей к покорности. Законы ислама в Саудовской Аравии ставили половину своих граждан в один ряд с бесправными животными, считая женщин недостойными внимания. А традиционная клановая система в Сомали помогала в трудную минуту, но приводила к взаимным подозрениям, интригам и жажде мести. Пройдет всего несколько лет, и клановая вражда обострится настолько, что в Сомали разразится одна из самых страшных гражданских войн на африканском континенте.
Но, конечно, тогда я всего этого не знала.
Глава 5. Тайные свидания, секс и запах сукумавики
В июле 1980 года мы прилетели в Найроби. Мама была категорически против переезда: мало того что кенийцы, как и эфиопы, были неверными, так они еще и выглядели иначе, чем мы. Мама считала их недочеловеками, каннибалами, грязными разносчиками всякой заразы. Она называла их abid – рабы, dhagah – камни и gaalo – неверные. Бабушка называла кенийцев вонючими. А ведь она могла найти дорогу в пустыне по запаху дождя или, только понюхав воздух рядом с женщиной, определить, беременна та или нет. Все десять лет, которые мы прожили в Кении, они обе относились к кенийцам так же, как когда-то саудовцы относились к нам.
Но отец выбрал Кению, потому что так было разумно – в те далекие времена это была одна из самых безопасных и относительно богатых стран Африки. Он получил там официальный статус беженца, и Управление Верховного комиссара ООН по правам беженцев выделило нам грант на образование и пособие на жизнь. Теперь отец мог спокойно уезжать довольно надолго, оставляя нас на попечение мужчин из субклана Осман Махамуд, которые не сражались, а обеспечивали необходимым и защищали семьи тех, кто ушел на фронт.
Абех сказал маме, что постарается бывать с нами как можно дольше, но ей все равно не хотелось оставаться одной в этой стране и жить на подачки от государства и чужих мужей. Она считала, что отец и так пожертвовал временем, деньгами, семьей ради ДФСС, партии, которая была не лучше Afwayne: там процветала коррупция, некомпетентность и клановая вражда. Мама была согласна жить в Найроби, только если отец останется с нами и будет нас содержать. Возможно, откроет свое дело и позволит семьям других оппозиционеров жить за наш счет.
Но папа не мог допустить и мысли о том, чтобы оставить борьбу против режима Сиада Барре. Свобода и независимость Сомали – вот что было главным в его жизни. А семья, по словам мамы, всегда оказывалась на вторых ролях.
Поначалу мы поселились в гостинице в Истлее – густонаселенном, шумном районе Найроби, где жило большинство сомалийцев. Позже мы нашли квартиру на окраине Истлея, рядом с Джуджа Роуд. Сомалийцев там было гораздо меньше, но резче всего отличия между двумя районами проявлялись в запахах. Ароматы Истлея были нам привычны – вкусная еда, приправленная имбирем и кориандром, чай с кардамоном и гвоздикой. Женщины в струящихся сомалийских одеждах – дирха – пахли духами и благовониями. И только иногда отвратительная вонь из открытого люка перебивала эти прекрасные ароматы.
В Джуджа Роуд жили в основном коренные кенийцы, которые ели угали – сваренные в воде колобки из кукурузной муки. К угали подавали сукумавики – овощ, похожий на капусту, с большими зелеными листьями, которые мелко нарезали и долго варили. Ужасный запах сукумавики наполнял всю округу с самого утра до поздней ночи.
Мы жили на третьем этаже нового, наспех построенного бетонного дома, а через дорогу от нас было пустое поле. Бабушка купила овцу и научила ее подниматься и спускаться по лестнице. Днем овца паслась в поле, а ночью спала в ванной. Мы относились к ней как к домашнему питомцу и даже не думали ее есть. Присматривая за овцой, бабушка занималась привычным делом и чувствовала себя более-менее сносно.
Папа отправил нас в английскую школу, но вскоре после этого мама холодно сказала ему, что девочкам будет лучше дома, чем в какой-то школе для gaalo, среди неверных, в этой мерзкой стране, куда он их привез. Папа разозлился и закричал, что проклянет ее, если она посмеет забрать нас из школы без его разрешения. Через несколько дней он уехал в Эфиопию.
В первый учебный день именно папа отвел нас в школу. У всех детей была разная форма; я надела серый свитер, белую юбку и серый фартук. И снова в школе все было чужим и непонятным: уроки велись на английском, а во дворе дети болтали на суахили. Мы с Хавейей не знали ни того, ни другого языка, так что первые несколько недель стали для нас долгим кошмаром из одиночества и насмешек. Но я ничего не сказала маме – больше всего я боялась, что она заберет нас из школы, а мне так хотелось быть с другими детьми, подальше от дома.
Это началось с поцелуя. Потом стало чем-то гораздо большим. В любовь с первого взгляда Эйвери Коннор не верит. Но как насчет любви с первого поцелуя? Сделать одолжение другу, поцеловать незнакомца и уйти. Но что, если это одолжение и этот незнакомец окажутся поворотным моментом в ее жизни? Если этот поцелуй приведет к чему-то еще? Доктор Даниэль Спенсер уверен, так и будет. Он полон решимости заставить ее увидеть его. Почувствовать то, что чувствует он. Чтобы последствия этого поцелуя длились вечно. Рассказ о том, чтобы рискнуть, открыть свое сердце на мгновение, и влюбиться.
Обольщение начинается с изысканной еды и вкусного вина. Ричард Грин умеет соблазнять, ведь он владелец самого известного ресторана в городе. Соблазнившись неуклюжей девчонкой, он даже не предполагал, что она вывернет его душу наизнанку…
У Артема есть всё – семья: сын и жена, семейный бизнес, который ему подарил тесть на свадьбу. Только домой он не спешит, стараясь лишний раз задержаться на работе или отправиться отдохнуть с друзьями. Майские праздники для него оказались настоящим адом, в котором пришлось испытывать свои нервы на прочность за одним столом сначала с тестем и тещей, потом со своими родителями. Все меняется после знакомства с новыми соседями. У них брак по любви, растет чудесная дочка, да и жена у соседа полная противоположность его жене.
Трудно бороться за свою любовь, когда ты в отчаянии. Трудно понимать, что бессилен сделать что-то кроме того, что уже делаешь. Особенно трудно ждать, когда любимый человек снова сорвется - а он сорвется, ведь ты уже не сомневаешься в этом, потому что по-другому еще не было ни разу. Женя - наркоманка. И Дима постоянно на грани вместе с ней. На грани смерти. На грани любви. РОМАН ЗАВЕРШЕН.
После трагической смерти родителей Элиза Сноу больше всего хотела убежать от своего прошлого. В свои восемнадцать лет она осталась совсем одна, сбежав из маленькой английской деревушки и переехав в Соединенные Штаты. Днём она бедная, но талантливая студентка, ночью – муза для художника. На протяжении четырёх лет Элиза медленно выстраивала новую жизнь. Она никогда не могла подумать, что потеряет всё снова. За неделю до окончания университета, ей неожиданно отказывают в новой визе. Имея тридцать дней на то, чтобы покинуть страну, она должна встретиться лицом к лицу с тем, что не сможет пережить заново – попрощаться с любимыми и оставить свой новый дом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Азия Биби стала первой женщиной в Пакистане, которую приговорили к смертной казни за богохульство.Что же такого сделала Азия? Она, христианка, принесла воды работавшим вместе с ней мусульманам. Но те, считая христиан «нечистыми», пожаловались на нее, обвинив в хуле на пророка Мухаммеда.Несколько лет Азия Биби находится в тюрьме, ежедневно ожидая смерти. Разлученная с детьми и мужем, оплакивая свою свободу и смерть защищавших ее людей, не зная, что будет с ней в следующую минуту, она держится стойко и сохраняет человеческое достоинство.В ее защиту выступали Папа Римский и президент Франции, многие страны в мире предлагают ей политическое убежище.Это история не только о конфликте между людьми разных убеждений.