Неведомые земли. Том 4 - [70]
Дату экспедиции Ноли можно установить только приблизительно. Мы могли бы уточнить хронологию, если бы удалось твердо решить вопрос? упоминает ли карта фра Мауро, составленная в 1457–1459 гг., острова Зеленого Мыса или нет. К сожалению, выяснить этот факт нельзя.
В гл. 162 мы уже установили, что «Зеленые острова», названные фра Мауро в связи с плаванием «индийской джонки» в 1420 г., нельзя отождествлять с островами Зеленого Мыса. Однако весьма возможно, что фра Мауро как раз во время работы над своей картой мог получить известие об открытии Кадамосто островов Зеленого Мыса в 1456 г. Ведь король Аффонсу дал твердое обещание за изготовление копии карты предоставлять в распоряжение этого картографа сведения о португальских открытиях. Отсюда следует, что он должен был сразу послать в Венецию сообщения об открытиях, сделанных Кадамосто в 1455 и 1456 гг., и фра Мауро мог их еще использовать.
Кардинал Дзурла, который исследовал эту проблему, полагал, что на карте фра Мауро действительно можно найти некоторые указания, позволяющие сделать вывод о знакомстве картографа с плаванием Кадамосто[581]. Надпись на карте фра Мауро, в которой говорится о торговле золотом на Африканском материке, а также о некоторых обычаях аборигенов, весьма напоминает некоторые места из отчета Кадамосто. Она вполне могла быть взята из этого источника. Кроме того, Дзурла думает, что на карте фра Мауро можно найти схематическое обозначение островов Зеленого Мыса: «Близ мыса Зеленого расположен [на карте] безымянный остров, в котором можно узнать Сантьягу, самый большой из островов Зеленого Мыса, а также разглядеть около него другие более мелкие острова»[582].
К этому надо добавить хорошо согласующуюся с отчетом Кадамосто надпись на карте фра Мауро, в которой сообщается, что на мысе Зеленом Полярная звезда теряется из виду[583].
И все же из таких неоднократных и, несомненно, интересных совпадений нельзя с уверенностью заключить, что фра Мауро, составляя свою знаменитую карту в 1457 г., уже получил сведения о достижениях Кадамосто. Вполне возможно, что в эту карту позднее внесли дополнения. Фра Мауро умер еще в 1459 г.[584], а на оборотной стороне оригинала его карты, хранящейся в Венеции, стоит дата 1460 г.[585] Отсюда следует, что карта фра Мауро дополнялась после его смерти. Итак, здесь мы не можем найти искомое подтверждение точной даты появления в Венеции первых сведений об открытии островов Зеленого Мыса и должны расстаться с надеждой точнее определить врем» экспедиции Ноли.
Одно несомненно — названия пяти восточных островов Зеленого Мыса, обнаруженных Кадамосто и точнее исследованных де Ноли, в первые годы менялись. Кроме Сантьягу и Маю, которые всегда носили эти названия, другие острова позднее переименовывались, о чем свидетельствует нижеследующая таблица.
Дополнением к таблице служат документы, приведенные в начале гл. 184.
Поразительно, что Кадамосто считал свое главное достижение — открытие островов Зеленого Мыса — делом второстепенным, поскольку оно не входило в поставленные перед ним задачи. Вот почему после крайне поверхностного ознакомления с двумя островами Кадамосто поспешно повернул к Гамбии. Ведь продолжить исследование этой реки было главным поручением принца Генриха. Кадамосто прошел на корабле вверх по течению реки на 60 итальянских миль (100 км) далее, чем в предыдущем году. Ему удалось завязать сношения с вождем Фаросангули и купить у него некоторое количество-золота и нескольких рабов. Но после 15-дневного пребывания в этой области Кадамосто пришлось начать обратное плавание, так как среди его команды вспыхнула эпидемия тропической лихорадки. Ему удалось сделать на побережье еще несколько незначительных открытий, но попытки собрать с помощью переводчиков сведения о прочих особенностях страны сорвались, так как и переводчики не смогли объясняться с аборигенами. В 1456 г. Кадамосто благополучно возвратился в Португалию.
Хотя Кадамосто, который в основном должен был придерживаться плана, предначертанного принцем, не совершил открытий мирового значения, нет сомнения, что он в духовном, а, возможно, также и в нравственном отношении был выше всех руководителей многочисленных экспедиций Генриха. Во всяком случае, он заметно выделялся среди тех посредственных людей, на которых преимущественно вынужден был опираться принц. Об-этом свидетельствуют хотя бы литературные достоинства оставленного Кадамосто описания своих плаваний.
Как уже говорилось в гл. 171, ученые раньше предполагали, что открытые в 1456 г. острова Зеленого Мыса были известны арабам еще в XIII в., так как Ибн-Саид (примерно 1214–1274) писал о «Соляном острове» в океане. В этом острове некоторые усматривали Сал из архипелага Зеленого Мыса. Однако об этом не может быть и речи. Соляной остров Ибн-Саида, несомненно, был Аргеном (см. гл. 171). Обнаружение островов Зеленого Мыса в XV в. было подлинным первооткрытием.
Некоторые исследователи полагали даже, что еще географам древности было кое-что известно об этих островах. У Помпония Мелы мы, правда, находим такие слова: «Против выжженной солнцем части побережья лежат острова, принадлежавшие, по рассказам, Гесперидам»
