Неведомые земли. Том 4 - [23]
Автору этих строк такая гипотеза представляется слишком смелой. Подобная возможность не исключается, но каких-либо достоверных доказательств относительно Южной Африки у нас нет.
Сходное с Гумбольдтом мнение, согласно Феррану, высказал как-то Коуту, считавший возможным, что жители Явы случайно достигали на своих судах мыса Доброй Надежды[156]. На чем основывалось это утверждение, автору неизвестно, и поэтому он не может его проверить. Однако вряд ли оно могло быть лучше обосновано, чем предположение Гумбольдта. Ферран высказал еще одну не подкрепленную доказательствами гипотезу, будто индонезийцы могли при плавании в Южную Африку «проникнуть в глубь» материка с побережья, «как это делали мерина на Мадагаскаре», достигшие Зимбамбве[157]. В связи с соображениями, изложенными в гл. 135 (см. т. III), подобные гипотезы можно считать излишними.
Автору не удалось выяснить, на чем было основано мнение, будто в Венеции задолго до Диаша имелись сведения о мысе Доброй Надежды, и сам Тосканелли должен был о нем знать[158].
Нельзя не признать, что не только южный мыс Африки, но и ее береговая линия примерно до шпроты реки Оранжевой в общих чертах изображены у фра Мауро поразительно верно. Вряд ли можно объяснить это только фантазией картографа. Отсюда не исключена возможность, что около 1420 г. какое-то арабское судно действительно побывало у побережья Африки, которое, по всеобщему мнению, было открыто португальцами только через 65–68 лет. Правда, арабы, как мы знаем, были великими сочинителями сказок, в лучшем смысле этого слова, но их настоящие сказки обычно никогда не согласовывались так поразительно точно с действительностью, если она не была им известна. Как бы то ни было, географический фон, на котором разыгрывается вся история, так точно согласуется с действительными условиями, что, несомненно, в ее основе лежало свидетельство очевидцев.
Несколько туманными остаются, правда, более мелкие детали приключения, воспроизведенного фра Мауро. Из его сообщения, что судно прошло, мимо островов Мужчин и Женщин, многого не извлечешь.
«Острова Мужчин и Женщин» были одними из всемирно распространенных легендарных географических островов, которые в древние времена размещали во всех известных тогда морях. Еще Диодор упоминает об острове Амазонок на мэре Тритонов[159], то есть в заливе Габес[160]. Видимо, островом, на котором жили только женщины, считался некогда и Лемнос[161]. Возможно, что именно Лемнос был упомянут китайцем Сюань Цзаном (см. т. II, гл. 77) в VII в. как остров Амазонок, находящийся к юго-западу от «Фулиня» (Византия)[162]. Марко Поло называет острова «Мужской» и «Женский» в Аравийском заливе[163], Идриси — «царство Женщин» к востоку от Явы и еще остров Амазонок на севере Европы, а также «Мужской остров». Можно привести много подобных примеров и на Балтийском море[164], где наряду с Идриси король Альфред Великий[165], Ибрагим Ибн-Якуб[166] (см. т. II, гл. 99) и Адам Бременский[167], каждый помещал свою «Страну женщин», и т. д.
Во всех этих и других сообщениях об островах, где жили только женщины или только мужчины, сыграли роль различные историко-географические факторы, рассматривать которые мы здесь не имеем возможности[168]. В главе об острове Бразил (см. гл. 190) мы познакомимся с одним из главных источников подобных легенд. Появление Страны женщин в сообщениях Адама Бременского и Ибрагима Ибн-Якуба, очевидно, вызвано лингвистическим недоразумением, допущенным еще Тацитом при описании стран Балтийского моря[169]: финны называли себя кванами, а так как в германских языках слова «kvenir — cvenas» означали женщину, то ошибочно Kvanaland — Страну квенов сочли за Страну женщин[170].
Однако основная причина возникновения и широкого распространения этих сказок была этнографического и социологического характера. Описания Марко Поло, Идриси и других авторов не оставляют никакого сомнения в том, что в их основе лея?ат обычаи, которые были особенно распространены в странах Южных морей и сохранились до нашего времени. Везде, где обитаемыми становятся маленькие острова, легко возникает опасность перенаселения. Чтобы ее избежать, нужно прибегать или к детоубийству, или к ограничению деторождения. Самая мягкая форма такого ограничения — радикальное разделение полов, и поэтому обычай предписывал всем мужчинам жить на одном острове, а женщинам — на другом, причем большей частью сношения и посещения разрешались только раз в год[171].
Подобные «Мужские» и «Женские» острова действительно встречались во многих уголках Земли. У средневековых арабов слава о таком острове Амазонок утвердилась за расположенной в Индийском океане Сокотрой, островом Диоскорид древности (см. т. I, гл. 32). Описание Марко Поло также относится к островам, разбросанным в окружающих Сокотру водах, и поэтому Потье полагал, что венецианец говорил об архипелаге Курия-Мурия[172].
Это предположение Потье, хотя и одобренное Юлом[173], представляется все же сомнительным. Во всяком случае, итальянский путешественник, XV в. Николо Конти, который провел два месяца на Сокотре, ничего не сообщал о том, что это и был остров Амазонок. Однако он действительно знал о существовании на небольшом расстоянии от Сокотры одного острова, населенного только мужчинами, и другого, на котором жили только женщины. Архипелаг Курия-Мурия слишком удален от Сокотры, чтобы его можно было считать этими островами. Вот что пишет по этому поводу Браччолини:
