Неведомые земли. Том 3 - [57]
[Конца нет.]
К своему сообщению от минувшего года добавляет брат Иоанн Монтекорвино во втором письме от этого года, что важное посольство прибыло к нему из Эфиопии с просьбой, чтобы он пришел туда проповедовать или чтобы послал хороших проповедников, ибо со времен святого апостола Матвея и его прямых учеников не было у них проповедников, которые наставляли бы их в вере христовой, а они горят желанием приобщиться к истинной вере Христа.
Брат Иоанн говорит также, что после праздника Всех Святых он крестил 400 человек, и что, как он позднее слышал, многие братья обоих орденов пришли в Персию и Газарию [Крым], и что он призывает их ревностно проповедовать веру Господа нашего Иисуса Христа и собрать жатву спасенных душ. Письмо написано им в Камбалеке, городе Катая, в год Господа нашего 1306, в воскресенье, в канун великого поста.[12]
Несколько лет спустя после описанных событий брат из Францисканского ордена, родом из северных частей Германии, с большим трудом первым попал в земли язычников, чтобы проповедовать учение Христа. Я читал длинное и подробное письмо, которое он написал через викариат Севера своему магистру. Там он действовал похвально и добился богатой жатвы душ. Как я заключил и извлек из его письма, он в государстве великого [144] хана, императора татар, обратил много народу в христианскую веру водой крещения и святым словом Евангелия. Да, он добился бы еще большей жатвы душ, если бы ему не противодействовали проживающие там многочисленные несториане — еретики и лжехристиане. Ибо из зависти к благим успехам прибегали те к силе. Всяческой клеветой, разобщением и угодничеством они восстановили против него могущественных людей той страны. Они побуждали власть имущих бичевать его, заточать в тюрьму, причинять разные мучения и в течение многих дней и лет старались, чтобы те совершали против него преступления. Все это он терпеливо перенес во имя Христа. Его заключили в башню и при содействии тюремной стражи обращались, как с рабом. Наконец, великий хан, ибо он искренне ценил его, признал его невинным, сам с состраданием вывел из заточения, избавил от всех мучений, вернул ему свободу и пригрозил суровым наказанием тем, которые осмелились бы оскорблять его далее словом или делом.
Как он сообщает в своем письме, в тех местах, где он проповедовал, раньше никогда не возвещали Евангелия Христа… Он обратил также к Христу священника Иоанна — богатого, могущественного царя, о котором можно много прочитать в одной из наших книг, и весь его народ.[13]
В этом году папа назначил архиепископом Камбалека в земле Катай Иоанна Монтекорвино, воодушевленного рвением распространять веру и склонившего в Татарии многих язычников к крещению. Дабы разделить с ним в будущем его труды и славу, папа прислал некоторых других духовных лиц, подчиненных ему как архиепископу Камбалека, и предписал, чтобы они были рукоположены в сан епископский. Этими мужами, которым доверили задачу озарить великую провинцию светом веры для темного Востока, были Андрей из Перуджи, Николай из Бантри, Герард, Ульрик, Сайфуст, Перегрин из Кастелло и Гуйлельм из Виллановы, братья Ордена францисканцев, имена которых достойны бессмертия, так что мы не могли обойти их молчанием. Некоторым из них были вручены письма… Названный Одорик подготовил также папское посольство к великому хану Татарии, с тем чтобы призвать его к отказу от старой веры и к принятию святого христианства и поблагодарить его за благосклонность к христианским священникам.[14] [145]
Брат Андрей из Перуджи, из Ордена братьев миноритов, промыслом Господним призванный быть епископом, достопочтенному отцу братьев и настоятелю общины в Перудже — мир во Господе во веки веков!
Из-за громадного расстояния по суше и по морю, разделяющего нас, я питаю лишь слабую надежду на то, что посланное мною письмо попадет в ваши руки… Вы уже знаете, каким образом я с блаженной памяти братом Перегрином, моим собратом епископом и неразлучным спутником в странствованиях, после многих трудов, болезней, лишений и разных тягот и опасностей, испытанных как на море, так и на суше, где нас ограбили и лишили всего, даже верхней и нижней одежды, в конце концов прибыл с Божьей помощью в город Камбелек [Пекин], столицу империи Великого хана; было это, как я полагаю, в год Господа нашего 1308.
Здесь, после того как в соответствии с велением апостольского престола состоялось рукоположение в сан архиепископа, мы пробыли около пяти лет; в течение этого времени мы получали вспомоществование от императора на прожитие и на одежду для восьми человек…
А о богатстве, блеске и славе этого великого императора, несказанной обширности его империи, множестве народов, ему подвластных, многочисленности и блеске его городов и упорядоченности управления его империей, в которой никто не осмеливается поднять меч на своего соседа, я говорить не стану, ибо долго описывать все это, да и невероятным покажется всякому, кто услышит сие. Ведь слышал же я сам, побывавший в этих местах, многое, чему с трудом мог поверить.
Есть здесь близ океана большой город, который на персидском языке называется Зайтоном, и в этом городе одна богатая армянская госпожа построила большую красивую церковь, которая, по указанию самого архиепископа, была сделана кафедральной. Когда же он (епископ Герард) умер и был погребен здесь, пожелал архиепископ сделать меня его преемником. Но поскольку я тогда не мог принять такого назначения, архиепископ назначил преемником упомянутого брата епископа Перегрина. Тот, как только представился случай, проследовал сюда и, пробыв несколько лет главой этой церкви, 7 июля 1322 г. испустил последний вздох.
