Неведомые земли. Том 2 - [20]

Позднее голландский исследователь Шлегель также признал Фусан одной из стран Восточной Азии, хотя склонялся больше в пользу Сахалина, чем Японии.[11] Наконец, как указывал автор этих строк, американскую теорию нужно отвергнуть хотя бы уже по следующему соображению. Хотя плавание китайского или японского корабля в Северную Америку можно было совершить в любое время при помощи «Черного течения» (Куро-Сиво), этого «Гольфстрима Тихого океана» (Бэльц), возвращение против течения в ту эпоху, несомненно, было делом неосуществимым.[12] [54]

Разумеется, не подлежит сомнению, что на протяжении тысячелетий многие жители Восточной Азии, гонимые течением Куро-Сиво, против своей воли попадали в Северную Америку. Вполне правдоподобно также, что в районе Южных морей течения тоже переносили людей и культурные влияния из Полинезии, Микронезии и Юго-Восточной Азии в Южную Америку.[13] В последнее время благодаря Гентце был даже представлен материал, который со всей полнотой и убедительностью доказывает, что еще в доисторические времена многочисленные элементы восточноазиатской культуры проникали по ту сторону океана, в Новый свет, где они теперь повсюду распознаются опытными специалистами.[14] Впрочем, еще раньше неоднократно доказывался бесспорный факт существования подобных связей между Восточной Азией и Америкой на основании поразительных совпадений в астрономических представлениях народностей, живших по обе стороны океана, а также в их мифологических образах, например в изображениях бога преисподней в виде тысяченогого существа.[15] Выдающийся знаток древней истории Америки Уле считал, что уже примерно к 500 г. до н.э. значительное число людей из Восточной Азии переселилось на Американский материк, следуя, вероятно, морским путем. Здесь они выступали в роли носителей культуры, хотя были ассимилированы коренными жителями. Такой же глубокий знаток древней американской культуры Леман пошел еще дальше, предполагая даже, что Восточная Азия оказала плодотворное культурное влияние на Мексику еще в III тысячелетии до н.э.[16] Итак, сам по себе тот факт, что китайский миссионер очутился в Северной Америке во времена Хуай Шеня, еще можно считать вероятным. Но нельзя себе представить, что известие об этом могло дойти до Китая. Поэтому мы, безусловно, должны отвергнуть гипотезу, согласно которой Фусан следует искать на Американском континенте.

Стремление столь значительного числа исследователей непременно перенести Фусан в Америку объясняется главным образом указанием Хуай Шеня, что страна эта лежит на расстоянии «20 000 ли» к востоку. Строго говоря, и 20 000 ли, отложенные на широте Китая, соответствовали бы, конечно, только 60° долготы и привели бы к Гавайским островам. Поэтому фантазер Леланд, ничтоже сумняшеся, взял да и «исправил» цифру 20 000 на 40 000. Но, во-первых, китайская мера длины ли с течением времени [55] сильно менялась. Кроме того, учитывая цветистый стиль китайских авторов, что уже отмечалось ранее (см. т. I, гл. 44), приведенной цифре не следует придавать особого смысла, ибо ничего другого, кроме «очень далекий», она не означала. Эту точку зрения с достаточной четкостью отстаивал прежде всего Вивьен де Сен-Мартен: «Ничего, кроме очень дальнего расстояния до Фусана, нельзя понимать под цифрой 20 000 ли, указанной в источнике. Но если бы мы даже захотели принять это указание буквально, придерживаясь при этом также восточного направления, то от низовьев Амура, обогнув Сахалин, минуя Курильские острова и следуя вдоль длинной цепи Алеутских островов, едва ли попадешь далее полуострова Аляска, то есть в область с весьма характерным для севера климатом и крайне отсталым населением».[17]

Далее Вивьен де Сен-Мартен вполне справедливо отмечает, что одно лишь упоминание о наличии в Фусане лошадей и быков, а также об умении изготовлять масло уже исключает возможность какой бы то ни было идентификации этой страны с Америкой, где до Колумба одомашненный крупный рогатый скот еще не был известен. Попытка отождествить «быков» с буйволами Северной Америки необоснованна, так как последние никогда не приручались и не использовались для упряжки. И если некоторые комментаторы были склонны отождествлять «оленей» Хуай Шеня с северными оленями, то по этому поводу следует напомнить, что последних никогда не разводили в странах с высокой плотностью населения, да еще в таких, где имелась своя письменность и где умели изготовлять бумагу. На этом основании Вивьен де Сен-Мартен пришел к несомненно убедительному выводу, что «ничего общего с Америкой Фусан не имеет».

И все же люди, которым восточноазиатская теория казалась недостаточно сенсационной, снова и снова выдвигали нелепую гипотезу, согласно которой путешествие Хуай Шеня будто бы привело к «первому до Колумба открытию Америки» (Уатсон)!

Кроме обоснований, приведенных Вивьен де Сон-Мартеном, имеются и другие надежные доказательства, что ни о каком описании американских условий китайским путешественником не может быть и речи. Весьма существенное значение в данной связи имеет, например, сообщение Хуай Шеня о дереве фусан, которому страна будто бы обязана своим названием.