Неуставняк-1. Книга 1 - [49]
– Скажите! – Володя был всегда искренне вежлив. – А вы до армии спортом занимались?
– Что ты! – Он выпрямился, и его грудная клетка выдвинула красивые рельефные мышцы. – Что ты, я был школьником. Всё то, что вы видели, я достиг здесь сам. Главное, мужики, каждый день заниматься, и вы всего добьётесь.
– А как вас зовут? – Вовка смотрел на него с явным восхищением.
– Имя в армии значения не имеет, – он накинул на себя китель, – младший сержант Агаларов! Если повезёт служить в первой роте, то я, может, буду вашим командиром.
– Ты, Саня, как хочешь, а я буду проситься в первую роту, – заявил Костя.
Вечером была вечерняя проверка16, а после неё недолгое умывание и снова сон.
Первые армейские сны – без сновидений – провал памяти и очередное утреннее пробуждение.
К началу четвёртого дня мы научились сносно маршировать, при утреннем подъёме одеваться и строиться в расположении за тридцать пять секунд, идеально заправлять кровати и рвать одуванчики. Всё это время рота пополнялась, и к началу четвёртого дня в расположении пустых коек уже не осталось.
«Папа, мама и бабушка, здравствуйте!
Привет вам из солнечного Каунаса. Здесь лето в полном разгаре. Я первый раз увидел, как цветут каштаны – это нечто поразительное. Мама, ты говорила, что они выпускают свечки, а я не мог понять, как это: на дереве свечки? А когда увидел, мне они очень понравились, здесь их много, практически вся часть в них. Города толком не видел, везли ночью и, кроме серых домов, ничего не разглядел. Часть не очень большая, я буду связистом, так что наше дело правое: мотай катушку да жуй ватрушку.
Целую, Саша.
Привет Кузьминовым».
«Привет, Лена! (Надя!) (Света!) …
Шлю тебе весточку из Каунаса, здесь находится моя десантная дивизия. Сейчас меня направили в учебку, а через полгода я стану сержантом и буду пусть младшим, но командиром. Может, отправят в Афганистан. Отсюда многие туда попадают. Если туда не пошлют, то всё равно десантные дивизии считаются боевыми, так что застояться нам не дадут. Честно сказать, служить трудно, но привыкну. Морду ещё никому не ровнял, пока нет проявившихся, но, если надо, ты меня знаешь, за мной не постоит. Парни здесь все разные, но, так как моя специальность связист, то толковых больше, чем бестолочи.
Ну, всё, зовут на построение.
Пиши, как там все, отвечать буду, но всё зависит от времени, которого мало.
Целую, Александр».
«Валера, привет!
Попал я в Каунас в учебную дивизию, буду связистом. Ты мне много об армии не рассказывал. Интересно, её вообще переварить можно, или она везде такая? Мы три дня, как заведённые, щиплем одуванчики, руки вообще уже не отмываются, просвета нет, я эту цветочную красоту ненавижу. Неужели и у тебя такое же говно, как и здесь? Надеюсь, у вас более разумные традиции, чем у нас. Пока нас по ротам не распределили, и я толком не знаю, кем стану, одно ясно, что я десантник‑связист. А десант – это звучит круто. Маме пока не говори, что я в десанте, пусть сначала привыкнет, что я в армии, потом как‑нибудь скажу.
Обнимаю, твой брат Саня!»
К ТОРЖЕСТВЕННОМУ МАРШУ! ПОРОТНО…
До этого дня вообще казалось, что наша часть – это аграрная республика, центральный управляющий орган которой глубоко законспирирован, а всё управление передано сержантам. Усилием чужой воли футбольное поле приняло строго зелёный цвет. Одуванчики были истреблены даже в радиусе ста метров на подступах к части, их догнали и обезвредили во дворах жилых зданий и на детской площадке. Для достижения этой цели нас заслали в соседнюю часть, к понтонёрам, где также были произведены карательные действия, но мы не углублялись в их пределы, а только очистили приграничную зону. В своём стремлении мы были не одиноки. Часть мельтешила, как муравейник. Причём скорость выполняемых дел в угоду чьему-то желанию всё увеличивалась и увеличивалась. К исходу третьего дня все перемещения производились только бегом.
Мы небольшой группкой засланы к понтонёрам. Я и Костя с носилками, остальные шесть с бурыми от растений руками и со святой верой, что это безумие всё равно закончится, бежим – ритм пойман, шаг един, скорость умеренна. Навстречу бежит незначительная группка однополчан, которая переносит в вёдрах белила для окраски в части стволов многочисленных деревьев. Им для поддержания скорости и чтоб не расплескать жидкое белое наполнение вёдер, приходится держать их впереди себя на вытянутой руке. Сбоку это походило на действия ишачков, которые бегут за привязанной впереди морковкой. Может, это и смешно, если снять фильм в стиле Чарли Чаплина, да ещё опрокинуть одного из них, но это не фильм, и никто не упал.
Мы профессионально научились выполнять бестолковые команды. У каждого в груди – в сердцах неукротимых потомков бунтовщиков и исполнителей трёх российских революций – назревал бунт. Мозговой центр этой аграрной коммуны явно не предусмотрел надвигающиеся революционные события. Мелкими диверсионными группками мы были засланы в пределы чужой части, чтоб на подступах к нашей уничтожить все одуванчики, вскопать круги под чужими деревьями и покрасить их стволы, а также проредить кустарник пограничной зоны.
Когда тема старости подступает к нашим дверям, нам приходится делать выбор: изображать, что нас нет дома, прикидываться кем-то другим, баррикадировать дверь, бежать со всех ног или готовиться к встрече. И тогда — постараться достойно стареть. Стать по-настоящему свободным человеком. Чувствовать, Думать, Быть мудрым и милосердным. Ценить жизнь и радоваться ей. Автор книги Юлия Жемчужникова — психотерапевт, публицист, писатель.
Эта книга – духовное путешествие автора и поиски ответов на вечные вопросы. В чем состоит природа божественного первоначала Вселенной? Есть ли у мироздания смысл и как смертному понять его? В чем предназначение человека? Перед вами итоги долгих поисков, вдохновленных духовными потребностями и интеллектуальной жаждой автора. «Формула Бога» – тот случай, когда сам путь к знанию, важнее точки назначения. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Вы боитесь оживленных мест? Или, может, публичных выступлений? Страдаете от одышки и ком в горле не дает нормально разговаривать? Скорее всего, практикум «Панические атаки и где они обитают» не случайно оказался в ваших руках. Тревожность – очень распространенная психологическая проблема, которая часто сопровождается приступами паники. Но знали ли вы, что многие страдают не из-за самих приступов, а из-за страха повторения неприятных ощущений – и не дай бог в неподходящем месте в неподходящее время! Этот практикум поможет выявить симптомы паники и ослабить их.
Жизнь как есть — аморфна, хаотична, суетлива. Форму и предметность придаем ей мы, когда рассказываем истории. Истории это то, что мы берем из жизни и преподносим друг другу в качестве досужих разговоров, газетных статей, книг, фильмов и пр. Это оформленный кусочек жизни, вынутый из жизненного потока и помещенный в рамку. Как только мы начинаем говорить, с рождения и до смерти, мы только тем и занимаемся, что рассказываем друг другу истории. Рассказываем их постоянно, везде и всегда. Жизнь покрыта историями как рыба чешуей.
Каждый день мир подкидывает нам новые поводы для тревог. Мы узнаем о финансовом кризисе из новостей, читаем гневный e-mail от начальника, опаздываем в аэропорт из-за пробок или вспоминаем о незакрытом кредите. В таких ситуациях злость, страх и отчаяние (и даже истерика) – вполне закономерны, не так ли? Но у Сары Найт, анти-гуру и автора бестселлера «Магический пофигизм», другое мнение. Вместо того чтобы тратить время, силы и деньги на негативные чувства, ознакомьтесь с ее суперэффективным методом «Без паники»: он поможет определить, с чем вы способны справиться, а с чем стоит просто смириться (и забить!)
Michael Kahn. Between Therapist and Client: The New Relationship (1991)Санкт-Петербург, 1997. ISBN 5-88925-013-2Рекомендовано в качестве учебного пособия для дополнительного образования Министерством образования Российской ФедерацииВозможно, наиболее важным аспектом психотерапевтического процесса является взаимоотношение между психотерапевтом и клиентом, или пациентом. В течение многих лет два основных психотерапевтических направления в значительной степени не могли прийти к согласию относительно природы искомых взаимоотношений.Гуманистическая психология опиралась, главным образом, на сердечность и эмпатию, в то время как психоаналитики сохраняли нейтральное отстраненное отношение.