Неуставняк-1. Книга 1 - [28]

Шрифт
Интервал

На новом месте началось братание и прощание, меня и ефрейтора также втянуло в круг. Старшина настоял, и я для поднятия тонуса или для снятия стресса выпил две рюмки и удалился в наше расположение.

Проходя мимо знаменательного места, в полоске лунного света я заметил на полу предмет и поднял его – перочинный ножичек, подаренный самым тогда для меня успешным человеком самому неуспешному.

Я постоял в замешательстве: ножик мне не нужен. Старшина обратно его тоже не примет. Выкинуть? Но будет следствие, и они вспотеют от вопроса: каким образом было разрезано полотенце? Во мне проснулся деятельный майор Томин из сериала «Знатоки».

Томин спокойной походкой вернулся к месту происшествия и тщательно оглядел его. Окна стали пропускать тусклый свет нарождающегося дня. Звуки и запахи, чтобы не мешали, Томин выключил. Глаза старались не упустить ни одной, даже самой незначительной, детали. Аккуратно приблизившись, он принялся рассматривать место печального события.

Тело висит вертикально на самодельной верёвке, сделанной из льняного полотенца путём разрезания его на равные полоски, на месте перехода одной полосы в другую завязан двойной простой узел с целью усилить место разрыва, что говорит о продуманности поступка.

Верёвка одним концом закреплена с помощью петли и узла вокруг макушки вертикального стропила, которое является опорой для крепления ряда балок деревянных нар. Нары явно временные, так как выступающие части балок не выравнивались для использования данного пиломатериала вторично. Конец верёвки закреплён на высоте до двух с половиной метров.

Вероятно, связав из разрезанного на полоски полотенца верёвку, самоубийца сделал две петли на её концах, один из которых он сначала одел себе на шею, а затем, сев на край нар, закрепил другой на выступающем конце вертикально поставленного бруса.

Смерть наступила от асфиксии, связанной с удушением самодельной верёвкой в результате прыжка со второй полки нар из положения сидя.

На месте происшествия обнаружен перочинный ножик с коричневыми накладками по бокам, лежавший у повешенного в наружном кармане куртки.

Томин спокойно протёр краем своей рубахи нож и положил его в левый карман куртки, который оттопыривали средства личной гигиены.

На пустом месте нар второго этажа, принадлежавшего повешенному, лежат очки. Более никаких предметов обнаружено не было.

Томин подцепил пальцами и вытащил из-под очков два листа бумаги, исписанных убористым почерком. Очки перевернулись линзами вниз, и их дужки устремились вверх, как рога троллейбуса. Осмотр места происшествия был закончен.

Возвращаясь в своё расположение, я свернул найденные листы и запихнул их в задний карман штанов, который застёгивался на пуговицу. Предсмертные мемуары читать было некогда и негде, интерес, конечно, был.

Я лежал и ворочался, сон не шёл. За окном посветлело. Вошли наши сержанты. Старшина посмотрел на меня, я сидел на своём месте, уставившись в окно.

– На, выпей! – Он протянул мне сначала кусок отломленного хлеба, а затем початую бутылку водки. – Давай, и сразу ложись.

Сделав два полных глотка, заев их хлебом, я завалился на бок, и меня быстро накрыла неизвестность.

ПИСЬМА

Писем я написал много.

Надежда Воронкова, именуемая мной в техникуме Джульеттой, появившись на проводах, произнесла в лицо пьяному призывнику: «Сашенька, если хочешь получать письма, то тебе придётся их и писать. Не думай, что на каждое твоё будет два в ответ, скорее, наоборот».

Я пустил по кругу записную книжку, которая вмиг наполнилась адресами. Родня, по желанию, вступила в переписку сама, но аудитория моей корреспонденции в принципе и ограничилась этой книжкой.

Писем было много, я не жалел пасты шариковых ручек. Взамен трёх строчек о своей службе я получал развёрнутый отчёт моего корреспондента, что наполняло жизнь значимостью, которая так нужна в армии среди обезличенных тел сослуживцев. Сейчас и впоследствии я буду приводить примерные тексты писем туда и оттуда.

Самые родные я берёг до дня «Ч»9, и их было много, и даже очень:

«Папа, мама и бабушка, здравствуйте!

Я знаю, что вы сильно за меня беспокоитесь, но со мной ещё ничего не происходит. Нас привезли в Егоршино. Тут вполне сносно, конечно, в воскресенье не хватает пирогов, я б сейчас съел с треской и картошкой. Здесь достаточно знакомых с Уралмаша и даже есть парни из техникума. Одним словом загораем и ничего не делаем. Следующее письмо пошлю, когда станет ясно, куда меня распределили. Мама, ты не волнуйся, здесь говорят, что всех кого отправляют в Авганистан, уже забрали и мне этот адский огонь не светит.

Целую Саша.

Привет Кузьминовым».

ОТЪЕЗД

«Рота! Подъем!» – на долгие годы эта команда, как граница, разделила моё сознание на два противоположных мира.

Армейские сны не продолжают реалии дня, мгновенное погружение усталого организма стирает грань действительности, чтоб окунуться во вторую, “собственную” жизнь. Я помню, как летал без крыльев, слегка запрокинув голову назад, рейды разведчика в замке лорда и многое другое. Но никогда не помню границы самого перехода. Звучит команда, а она как выстрел при расстреле: пока летит пуля, все дела завершены – её касание и есть сам переход, и неважно, где ты потом окажешься. И тот и этот мир – твоя реальность, в которой ты дерзаешь, мучаешься, ждёшь, переживаешь. Правда, первый – логическое продолжение, а второй – набор неповторяющихся событий.


Рекомендуем почитать
Достоинство возраста. Как относиться к старению

Когда тема старости подступает к нашим дверям, нам приходится делать выбор: изображать, что нас нет дома, прикидываться кем-то другим, баррикадировать дверь, бежать со всех ног или готовиться к встрече. И тогда — постараться достойно стареть. Стать по-настоящему свободным человеком. Чувствовать, Думать, Быть мудрым и милосердным. Ценить жизнь и радоваться ей. Автор книги Юлия Жемчужникова — психотерапевт, публицист, писатель.


Формула Бога. Эволюция религии, культуры и этики в эпоху технологической сингулярности и бессмертия

Эта книга – духовное путешествие автора и поиски ответов на вечные вопросы. В чем состоит природа божественного первоначала Вселенной? Есть ли у мироздания смысл и как смертному понять его? В чем предназначение человека? Перед вами итоги долгих поисков, вдохновленных духовными потребностями и интеллектуальной жаждой автора. «Формула Бога» – тот случай, когда сам путь к знанию, важнее точки назначения. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.


Панические атаки и где они обитают. Как побороть тревожное расстройство

Вы боитесь оживленных мест? Или, может, публичных выступлений? Страдаете от одышки и ком в горле не дает нормально разговаривать? Скорее всего, практикум «Панические атаки и где они обитают» не случайно оказался в ваших руках. Тревожность – очень распространенная психологическая проблема, которая часто сопровождается приступами паники. Но знали ли вы, что многие страдают не из-за самих приступов, а из-за страха повторения неприятных ощущений – и не дай бог в неподходящем месте в неподходящее время! Этот практикум поможет выявить симптомы паники и ослабить их.


Золотой ключик инфосторителлинга

Жизнь как есть — аморфна, хаотична, суетлива. Форму и предметность придаем ей мы, когда рассказываем истории. Истории это то, что мы берем из жизни и преподносим друг другу в качестве досужих разговоров, газетных статей, книг, фильмов и пр. Это оформленный кусочек жизни, вынутый из жизненного потока и помещенный в рамку. Как только мы начинаем говорить, с рождения и до смерти, мы только тем и занимаемся, что рассказываем друг другу истории. Рассказываем их постоянно, везде и всегда. Жизнь покрыта историями как рыба чешуей.


Успокойся, чёрт возьми!

Каждый день мир подкидывает нам новые поводы для тревог. Мы узнаем о финансовом кризисе из новостей, читаем гневный e-mail от начальника, опаздываем в аэропорт из-за пробок или вспоминаем о незакрытом кредите. В таких ситуациях злость, страх и отчаяние (и даже истерика) – вполне закономерны, не так ли? Но у Сары Найт, анти-гуру и автора бестселлера «Магический пофигизм», другое мнение. Вместо того чтобы тратить время, силы и деньги на негативные чувства, ознакомьтесь с ее суперэффективным методом «Без паники»: он поможет определить, с чем вы способны справиться, а с чем стоит просто смириться (и забить!)


Между психотерапевтом и клиентом. Новые взаимоотношения

Michael Kahn. Between Therapist and Client: The New Relationship (1991)Санкт-Петербург, 1997. ISBN 5-88925-013-2Рекомендовано в качестве учебного пособия для дополнительного образования Министерством образования Российской ФедерацииВозможно, наиболее важным аспектом психотерапевтического процесса является взаимоотношение между психотерапевтом и клиентом, или пациентом. В течение многих лет два основных психотерапевтических направления в значительной степени не могли прийти к согласию относительно природы искомых взаимоотношений.Гуманистическая психология опиралась, главным образом, на сердечность и эмпатию, в то время как психоаналитики сохраняли нейтральное отстраненное отношение.