Неугомонный Алергуш, или Повесть о том, кто кого проучил - [13]

— О-ой… дневник… мой дневни-ик!..

— Какой дневник, растяпа? — сердито потряс его Кирикэ.

Но Алергуш грыз ногти и продолжал стонать:

— Дневни-ик… мой дневни-и-ик!..

— Да опомнись же ты наконец! Сам ведь сказал на уроке, что забыл дневник дома. Не так, что ли?

— Ничего я не забывал дома… — сознался Алергуш. — Я его позабыл в классе!..

— Да как же ты мог его забыть в классе, если ты его дома забыл?!

— Это я только так сказал, потому что не хотел дневник подавать!.. Я его под портфелем в парте спрятал. А потом забыл про него…

— Хм-м-м… — озабоченно проворчал Кирикэ.

— Значит, дежурный нашёл его и отдаст… отдаст Вере Матвеевне.

Кирикэ слушал, нахмурившись: другу грозила беда. Это он понимал прекрасно. Дело дрянь! Не хотел бы он очутиться сейчас на месте Алергуша…

А может, из-за репетиции дежурные ещё не убирали в классе? Тогда выходит, не всё ещё потеряно!.. Но Алергушу нельзя возвращаться в школу. Он ведь сбежал с репетиции!..

Кирикэ сосредоточенно размышлял. При виде такой глубокой задумчивости у Алергуша вроде бы малость отлегло от сердца.

— Ну, хватит тебе хныкать! — принялся успокаивать его Кирикэ.

Он ведь умел не только ругать. Такой уж у Кирикэ характер: он редко принимает решения, которые по вкусу другим, и почти всегда принимает такие, которые по душе ему самому.

Сейчас он чувствует ужасный голод. Как хочется поскорее очутиться дома, а этому Алергушу буркнуть: «Что поделаешь, если ты растяпа. Теперь выпутывайся сам. Пошли, а то я помираю с голоду, так что тебя не вижу!» И мог бы ещё добавить своё излюбленное изречение, позаимствованное неведомо откуда: «Теперь будь что будет!»

Но почему-то он замешкался с этой премудростью и промолчал. И даже не взглянул на Алергуша.

Как хорошо начался этот день, а гляди-ка: до чего скверно заканчивался!

Кирикэ рванулся с места. Алергуш не вернул его, но и не помчался следом. Неожиданно Кирикэ шагнул в сторону и остановился, почесал переносицу, потёр подбородок. Будто на него чесотка напала. Он почесался и попрыгал на одной ноге, потом на другой. Решение пришло неожиданно. Точно так же внезапно приходит порой решение заковыристой задачки, над которой бился невесть сколько времени. Решение пришлось ему по душе, и оставалось только его исполнить.

— Ты куда? — не утерпел Алергуш, видя, что приятель пошёл не в направлении к дому, которое поначалу выбрал, чтоб поскорей утолить свой голод, а в противоположном.

— А ты как думаешь? — пожал плечами Кирикэ. — В школу… погляжу, что можно сделать…

Веснушки на лбу Алергуша собрались в одну гроздь. Нос вздёрнулся, покраснел и взмок.

Кирикэ знал по собственному опыту, что если нос мокрый, то это еще ничего не значит: ничего человеку не сделается! И всё-таки он не удержался, чтоб презрительно не фыркнуть:

— Что ж делать, если ты растяпа! — Тут он улыбнулся и припустил вниз по сосновой аллее.

Алергуш проследил, пока он исчез за поворотом аллеи, потом, полный сладостной надежды, уселся на пень и стал ждать. Он был очень признателен Кирикэ и готов был поделиться с ним всеми своими сокровищами. Всё-таки, что ни говори, а настоящий друг совсем не то, что кот, — в беде не бросит. Наоборот, постарается выручить тебя из беды.

Только бы успел вовремя. Не опоздал бы…

Эх, был бы у них с собой велосипед!..

Чтоб скоротать время, Алергуш стал считать. На каждом десятке он старался представить себе, в каком месте сейчас его приятель. Вот он поднимается по лестнице… Вот он возле столовой. А сейчас он уже на Садовой улице… Ну, не зевай, Кирикэ… Поживей пересекай улицу! Ну, бегом, бегом, Кирикэ! Чего на витрину уставился? Что там хорошего увидел? Оставь — досыта наедимся свежего хлеба после!.. Поторопись, Кирикэ! Скоро школа. Видишь — недалеко уже ведь!.. Входит! Входит!.. Поднимается по главной лестнице!.. Сейчас нет уроков, и его никто не заметит… Открывает дверь… Ну и пусть себе репетируют!.. Извинись за то, что помешал, ты позабыл дневник в парте… Ищет! Старательно ищет… Кирикэ! Нашёл? Нашёл, что ли?..

Сердце Алергуша учащённо колотится: от страха, от нетерпения, от желания увидеть наконец снова этот злосчастный дневник. Никогда ещё он не казался ему таким бесценным.

От нетерпения Алергуш даже запрыгал возле соснового пня, как будто продрог. Запоздалый дятел неторопливо долбил ствол соседнего дерева, не обращая внимания на мальчика.

Кирикэ всё нет да нет. Алергуш больше не выдерживает. Он отправляется навстречу приятелю. «Ну, скорей же, Кирикэ, чего ты там мешкаешь? Мог бы и через две ступеньки прыгать. Был бы я на твоём месте, разом бы через три прыгал — на то и ноги даны!»

А едва завидев на самом верху лестницы у спуска в парк измученного от усталости и огорчённого Кирикэ, Алергуш догадался, что все усилия друга были напрасными. Он даже не спросил Кирикэ, что и как. Приятель не размахивал дневником — стало быть, конец надежде.

Потом они оба шли молча и даже не чувствовали, как у них болят от голода животы.

Угадайте-ка, кто вышел им навстречу из-под куста? Котёнок, полосатый котёнок, геройский парашютист и космонавт, с которым они так весело играли всего час назад.

Полосатик парашютист-космонавт посидел под кустом, подумал, подумал и понял, что летать интересно, что не так-то уж страшен этот мир и надо быть посмелей и отважно встречать любые испытания.