Нетерпеливый алхимик - [24]

— При таком положении вещей у меня почти не остается шансов, — согласился я. — Будь в нашем распоряжении хотя бы ее фотография, а так… Но все же я попытаюсь.

Савала оставил нос в покое и принялся тереть глаза. Потом театрально вздохнул и сказал:

— Пожалуй, у меня есть кое-что на примете — эффективный и надежный канал. Если не сможешь им воспользоваться, тогда остается одно: обзванивать номера по объявлениям в газетах либо искать свои источники информации. Да сопутствует тебе удача!

Савала долго копался в бумагах и наконец вытащил роскошно изданный рекламный проспект цвета слоновой кости с золотой звездой на обложке. Он нерешительно подержал его в руках, потом перебросил мне через стол.

— Фирма «Голден стар»,[30] — пояснил он, — здесь собраны сливки мадридской проституции.

Мы с Чаморро принялись листать проспект, оказавшийся не чем иным, как альбомом с прекрасно выполненными фотографиями. Он насчитывал двадцать страниц, на которых были размещены по два-три портрета сказочно красивых девушек. Последние четыре страницы занимали изображения мужчин на все вкусы, начиная с мускулистого атланта и кончая хрупким юношей с нежным лицом. Под фотографиями мы увидели имена и краткую информацию для клиентов, а на тыльной стороне обложки — телефон мадридского отделения.

— Сюда звонят владельцы предприятий, когда надо заключить торговую сделку с каким-нибудь магнатом или политиканом из стран третьего мира, — пояснил Савала. — Впрочем, как ты, наверное, догадался по последним снимкам, вовсе не обязательно быть ни магнатом, ни политиком, ни, к слову сказать, мужчиной. Если решается судьба миллиардного контракта, они готовы ублажать любого извращенца, лишь бы получить прибыль. Фирма предлагает отменный товар: ухоженные, хорошо воспитанные юноши и девушки, владеющие несколькими языками. Покажись ты с одним из этих созданий, скажем, в отеле «Ритц», даже всевидящее око администратора не заподозрит в нем обыкновенную шлюху.

У Чаморро от удивления округлились глаза. Хотя ей не раз приходилось иметь дело с убийствами, она не утратила способности негодовать при непосредственном соприкосновении с той пакостью, которая лезет изо всех щелей нашего подлунного мира.

— По этому телефону ты найдешь некую Надю, — втолковывал нам Савала. — Когда ее позовут, скажи, что ты от Лучо Савалы, и она ответит на все твои вопросы. Может, тебе повезет и у нее в запасе припрятано что-то похожее на твою русскую дылду.

Я поблагодарил инспектора за сотрудничество и с прицелом на будущее выразил надежду на скорую встречу.

— Всегда к услугам Гражданской гвардии, — вывернулся хитрец. — Люблю военных — надежный народ.

Мы набрали указанный в проспекте номер, и после небольшой заминки в трубке раздался голос с едва уловимым иностранным акцентом. Его обладательница холодно представилась, назвавшись Надей. Я сослался на Савалу, и Надя тут же оттаяла:

— Ага. Если вы от Лучо, то добро пожаловать.

Надя назначила встречу и дала адрес своей фирмы, расположенной в престижном квартале Кастельяны,[31] куда мы и направились, умело лавируя среди пробок. Был понедельник, рабочий день еще не кончился, поэтому дорога не успела застыть в транспортном коллапсе. Над городом повисли серые, набухшие влагой облака, грозясь обрушить потоки дождя на семенивших по тротуарам прохожих. Здание, где находился офис, отличалось роскошью и носило следы недавнего ремонта. Нам открыл швейцар, и на его лице тут же нарисовалось выражение брезгливости и безотчетной злобы, типичное для всех представителей данной профессии, однако он беспрепятственно пропустил нас в холл. Мы вошли в лифт и нажали кнопку восьмого этажа. На лестничную клетку выходили две двери. Мы позвонили в квартиру, обозначенную буквой «А». Навстречу нам вышла дамочка среднего роста, лет тридцати. Крашенные в рыжий цвет волосы играли медным отливом, а с плеч красивыми складками ниспадало умопомрачительное платье стоимостью никак не меньше двухсот тысяч песет. Мы попросили позвать Надю.

— Представьтесь, пожалуйста, — попросила дамочка, растягивая слова на латиноамериканский манер.

— Рубен Бевилаква.

— Какое звучное имя. Настоящее?

— Разумеется, нет.

Дамочка растянула рот в заученной улыбке и провела нас в приемную. Ждать долго не пришлось. Через полминуты она вернулась и знаком попросила нас следовать за ней. Мы пошли по бесконечно длинному коридору, и я мысленно прикинул общую площадь помещения: получилось около четырехсот квадратных метров. Коридор привел нас в большую, отделанную деревом комнату, похожую на кабинет. У стола стояла женщина, чуть старше той, что нас встретила. На вид ей было лет тридцать пять, блондинка, скорее всего, крашеная, рост — где-то под метр восемьдесят, а когда я опомнился от шока и заглянул ей в глаза, они брызнули на меня нежно-фиалковыми искорками. Я вспомнил о Савале и по достоинству оценил его умение преподносить сюрпризы.

— Господин Бевилаква? — нежно проворковала она с тем безукоризненным произношением, с каким говорят только иностранцы.

Я представил Чаморро. Надя сжала ей руку тонкими длинными пальцами и окинула оценивающим взглядом.