Нет ничего невозможного - [38]

Сейчас, в автобусе, мне трудно не уснуть. Хотя я люблю и хочу соревноваться, от нервного напряжения, которое я испытывал несколько лет назад, не осталось и следа. Чтобы немного проснуться и начать погружение в гонку, я мысленно прохожусь по маршруту, с которым отлично знаком, поскольку участвовал восемь раз.

Если бы меня попросили описать горный маршрут, который меня не привлекает, я бы точно сказал, что он будет коротким, с очень небольшим спуском и длинным или широким промежутком для бега, а еще плоским на много километров. Без камней, валяющихся на дороге, без пересеченной местности; вблизи вершин, которые зовут тебя подняться, но находятся тут просто для красоты — потому что бежать придется у их подножий, не поднимаясь выше. Но если существует забег с такими параметрами, то это Сьерре — Зеналь. И самое странное, что я безумно его люблю.

Думаю, что в этих соревнованиях именно простота меня и привлекает. Они проводятся на рельефе, где я не чувствую себя комфортно, где я как бегун сталкиваюсь с собственными слабыми сторонами и где должен бороться против этих слабостей, чтобы победить. И именно это, как мне кажется, придает соревнованиям смысл. Искать трудности и идти им навстречу. Именно потому, что маршрут противоречит всему, что нравится мне, для меня он остается задачей со всеми компонентами, способными меня очаровать. Организация забега всегда превосходная, качественная, отработанная долгой историей. Лучшие в своих дисциплинах спортсмены мира встречаются здесь каждый год — и это необычная компания из бегунов по горам и по асфальту, скайраннеров и спортивных ориентировщиков. Они собираются, чтобы пробежать по маршруту, благоприятному для одних и сложному для других. Слишком плоскому для тех, кто, как я, счастлив на самых высоких горных гребнях. Слишком рельефному для тех, кто пробегает сорок два километра меньше чем за два часа и десять минут. Слишком длинному для бегунов по горам и тех, кто занимается спортивным ориентированием. Слишком короткому для стайеров. Думаю, уже понятно, что с таким спектром участников мы получаем отличный сценарий для спектакля: тут будет битва, и для каждого найдется что-то, что ему не понравится. Именно поэтому момент, когда каждый прикрепляет к футболке стартовый номер, наполнен смыслом.

На линии старта в воздухе витает смесь положительных эмоций и нервозности. Одни улыбаются, другие напряжены и пытаются продвинуться на несколько сантиметров, поближе к первому ряду. Я не люблю становиться впереди всех; обычно я стартую из первого ряда, только если предвижу сложности на старте, — например, дорога быстро сужается или я понимаю, что рискую упасть. Но в целом я предпочитаю оставаться во втором или третьем ряду. Другие стартуют слишком быстро, и частенько бывает, что кто-то может и толкнуть, — а в случае лыжных соревнований и случайно сломать тебе лыжную палку или ободрать камус с лыжи. К тому же в первом ряду волнение спортсменов особенно сильное. Важность предстоящих действий там как-то преувеличена, и обязательно найдется журналист, который ждет, что ты будешь позировать с натянутой улыбкой или скажешь какую-нибудь глупость в камеру.

Раздается стартовый гудок, и начинается давка. Из третьего ряда я оказываюсь в шестом или седьмом, все меня обгоняют, толкаясь локтями. Я слегка раздвигаю руки и создаю себе пространство, чтобы не потерять равновесие; разбегаюсь и нахожу комфортный темп. Через сто метров большинство бегунов, что были впереди меня, заметно снижают скорость; я обхожу их и догоняю лидирующую группу.

Мы пробежали чуть больше километра и оказались на дороге из земли с крутым подъемом. Нас около десятка, и это спортсмены, которые знакомы по предыдущим соревнованиям. Впереди мы остаемся одни: пара кенийцев, два колумбийца, Петро Маму из Эритреи, Робби Симпсон из Великобритании и еще кое-кто из европейцев и американцев. Посреди серьезного подъема Петро, который всего две недели назад победил в чемпионате мира по бегу по горам Международной ассоциации альпинистских федераций (IAAF[42], по первым буквам английского названия), начинает делать короткие и мощные ускорения, чтобы отделиться от группы. После пары таких атак мы позволяем ему уйти вперед. Я думаю: «Остается еще много километров, и такие усилия на раннем этапе позже могут дорого обойтись». Один из кенийцев, Джеффри Ндунгу, специалист в беге по горам, который не раз пробегал марафон за два часа и восемь минут, и Уильям Родригес из Колумбии, привычный участник Сьерре — Зеналь, следуют за ним. Наша группа идет на максимальном усилии: голени ноют, а легким нужно все больше места в груди. Трио лидеров идет с преимуществом чуть больше минуты, но не увеличивает разрыв.

После подъема начинается долгая и относительно плоская дорога по лесу. Обычно именно там мои усталые ноги бегуна по горам заставляют меня чувствовать себя улиткой, окруженной газелями, привыкшими к асфальту. Но, к моему удивлению, мы продвигаемся вперед все вместе и даже приближаемся к трем лидерам. Это происходит прямо перед деревушкой Шандолен, экватором нашего маршрута. Мы оставляем деревню позади и после десяти километров равнинного бега оказываемся в самой высокой точке маршрута, у отеля «Вайсхорн», на высоте почти двух с половиной тысяч метров. Здесь ноги напоминают мне, что в подобной местности я не быстрый бегун, а скорее мощный трактор, и ничего не поделать — другие спортсмены делают такие большие шаги, как будто летят. Я игнорирую мудрый внутренний голос, который рекомендует снизить темп и остаться в зоне комфорта, и продолжаю бороться с тяжестью в ногах, пытаясь хоть немного удлинить шаг и отталкиваться каждый раз чуть быстрее. Я борюсь одну или две минуты, зная, что после отеля местность станет для меня более благоприятной. На небольшом подъеме прямо перед самой высокой точкой я обгоняю Уильяма и Петро, которые, похоже, расплачиваются за излишние усилия, приложенные на старте.