— Вот как? — снова закричал Алекс. — Ну, что же, докажите!
— Если вы настаиваете! — Весткот с улыбкой повернулся ко мне. — Прошу вас, Бейкер, помогите мне. Итак, вы — Эмиль, а я — Алекс. В правой руке у вас — нож. Я не ошибаюсь, Алекс, он держал нож в правой руке? — Клерман кивнул. — Теперь, мистер Бейкер, возьмите меня за горло левой рукой, а правую поднимите так, будто замахиваетесь на меня ножом.
Я послушно исполнил его указания. Затем Весткот поднял левую ногу.
— Я ударяю вас в пах, и вы отпускаете мое горло.
Я опустил левую руку вниз. С неожиданной силой Весткот сжал мою правую руку и завел ее мне за спину так, что я чуть не вскрикнул от боли и вынужден был развернуться в противоположном направлении.
— А теперь, мистер Бейкер, попробуйте вырваться.
Я напрягся, и в этот момент Весткот толкнул меня с такой силой, что я пролетел через всю комнату, словно снаряд, и врезался в Клермана, свалившись вместе с ним на пол. Клерман пронзительно закричал, и я увидел, как его рука тянется к револьверу, который он выронил во время неожиданного падения. Прогрохотал выстрел, и тело Клермана обмякло. Я быстро вскочил на ноги и, посмотрев на Алекса, содрогнулся: его голова представляла собой сплошное кровавое месиво.
Марта застыла рядом с кушеткой. На ее лице багрово выделялся след от удара кулаком, который ей нанес Евгений, прежде чем вырвать ружье. Ошеломленные Борис и Кэрол медленно приходили в себя. И только Весткот с оружием в руках выглядел спокойным и уверенным в себе человеком.
— Извините, мистер Бейкер, что использовал вас подобным образом, — мягко сказал он, — но у меня не было другого выбора.
— Вы правы, — согласился я, — но…
— Но что, мистер Бейкер? — В голосе Евгения появились металлические нотки.
— Ларри хочет сказать, была ли необходимость стрелять, — пояснял Борис.
— Конечно, — холодно произнес Весткот, — надо было предоставить эту возможность Клерману.
Внезапно Марта подбежала к убитому, опустилась на колени и осторожно приподняла его голову. Затем она устремила свей взгляд, полный ненависти и отвращения, на мужа. Тяжелое молчание в комнате продолжалось до тех пор, пока все не услышали тяжелый размеренный скрип ступеней. Кто-то медленно поднимался по лестнице. Наконец, на пороге возник человек, в котором я узнал Карла Весткота. Он по очереди обвел взглядом присутствующих, пока не заметил меня. На лице у него появилась радостная улыбка.
— А, это вы, мистер Бейкер! Я замечательно отдохнул, большое спасибо за гостеприимство!
— Какие пустяки, Карл, — благожелательно ответил я.
— Теперь у меня нет никаких сомнений относительно себя. Вы действительно были правы в тот раз, когда вместе с голой леди посетили меня. Теперь я вспомнил, что меня зовут не Карл, а Евгений.
— Позвольте, как Евгений? — Я непонимающе уставился на него.
— Дело в том, что я очень ясно вспомнил тот вечер с шампанским. Помните, я рассказывал вам о своей златокудрой Ивонне? — Я быстро кивнул. — Так вот, я снова услышал ее голос, как будто это произошло только что. Я помню ее крик: «Прошу тебя, оставь бутылку!» И свои слова: «Если я не могу иметь тебя, то никто не будет иметь!» Потом ее хриплый шепот: «Я не могу дышать, я задыхаюсь! Ты убиваешь меня, Евгений!» — В его карих глазах мелькнуло сожаление. — Я убил ее, и Ивонна перед смертью называла меня Евгением, а она никогда не путала братьев. Я убил ее, значит, я — Евгений.
В глазах настоящего Евгения появился холодный блеск. Он вскинул ружье, но я одним прыжком подскочил к нему и ударом кулака по голове свалил его с ног. Затем, нанеся еще удар, вырвал у Весткота ружье.
— Ларри! — завопил Борис. — Ты что, обалдел?
— И не подумал, — тяжело дыша, огрызнулся я. — Думаю, что он тоже хорошо соображает. Выдал нам просто замечательную историю. Вспомни, что сказал ему Клерман: «Вас ничто не могло остановить, когда вы хотели женщину!» Карл утверждает, что помнит, как он убил свою невесту, но в то же время не может зрительно представить, как он это сделал. Он слышит только голоса. Теперь понятно, что девушку убил Евгений, а затем представил своего брата безумцем и засадил его в сумасшедший дом?
Борис продолжал недоверчиво смотреть на меня, и тут я понял, почему, — ведь он не слышал первого рассказа Карла.
— Ну, хорошо, Борис, следи за моей мыслью! Мы знаем, что девушку задушили. Теперь давай вспомним, как был убит Лукас.
— Он был… А что, если это совпадение? Или дело рук Карла?
— Карл в это время сидел в темнице. Евгений с помощью Эмиля держал его там до того момента, когда он смог бы покончить сначала с Лукасом, что он и сделал, а затем с женой, и после этого выпустить на волю брата-маньяка, которому можно было легко приписать все эти убийства. Не сомневаюсь, что и Карла ждала бы та же участь, с которым Евгений расправился бы, изобразив убийство как случайную смерть при самозащите. Таким образом Евгений не только прятал концы в воду, но и становился героем.
— А как быть с Эмилем? — тихо спросил Борис.
— Думаю, Клерман сказал правду. Помнишь, ты спросил Евгения, нужно ли было убивать Клермана? Конечно, на это была причина. Он…
— Это было необходимо, — тихо произнес сухой безжизненный голос.
