Несовершенная публичная сфера. История режимов публичности в России - [140]
Статья вызвала бурную реакцию и дальнейшие дискуссии в журнале о состоянии современных советских выставок, причем все они сходились в выводе, что преобладающие принципы распространения искусства и его представления советской аудитории были неэффективными. Предложенные решения этой проблемы, выраженные в череде публикаций ДИ 1984–1986 годов, можно свести к двум моментам. Во-первых, ряд авторов высказался за «перформативность» художественной выставки. Они предполагали, что работы должны были не просто пассивно демонстрироваться, а представляться в активной и увлекательной манере, чтобы максимально вовлечь аудиторию. Выставка должна быть местом, где «искусство случается»[1156], где «ничего еще не решено, все на поверхности», где «недопонимание, часто неконтролируемое и необоснованное признание или неприязнь» приветствуются и где «каждый может вмешаться со своим мнением»[1157].
Во-вторых, совершенствование выставочной системы требовало пересмотра статуса художников и смещения фокуса выставочного процесса с художников и внутренней бюрократии на зрителей. Незаинтересованность многих художников в диалоге с их публиками проявилась в их реакциях на вопрос о причинах участия в публичных выставках, приведенных в одной из последующих статей Дондурея. Многие из опрошенных отвечали: «чтобы посмотреть на себя со стороны», «посмотреть, как наши работы смотрятся по сравнению с другими» или просто «ради того, чтобы выставляться»; таким образом, полностью пренебрегая взаимодействием с посетителями экспозиции[1158].
Одним из основных вопросов, который доминировал во всех упомянутых обсуждениях, был вопрос о том, кто должен нести ответственность за преодоление всех существующих проблем и разработку новых «перформативных» форматов выставок для привлечения широкой аудитории. Дондурей предложил ввести новую для советского искусства роль «режиссера» выставки и протестировать ее потенциал в рамках экспериментального проекта 17‐й Молодежной выставки[1159].
17-я Молодежная выставка, открывшаяся 26 ноября 1986 года в Доме художника на Кузнецком Мосту, была одновременно и «официальным» экспериментальным проектом, направленным на повышение популярности советского искусства, и «неофициальной» попыткой содействовать развитию альтернативного искусства за счет использования государственных ресурсов. Подобно многим другим инициативам в области альтернативного искусства, проект выставки основывался на хитрой стратегии поиска лазеек в существующем регламенте, позволяющих организаторам обойти жесткие ограничения, формально соблюдая их. На бумаге выставка была лишь составляющим элементом более широкого исследовательского проекта, начатого Дондуреем и искусствоведом Георгием Никичем, также являвшимся членом Института искусствознания. Именно они собрали группу исследователей и профессионалов сферы искусства и разработали предложение для изучения моделей поведения и вкусов посетителей выставок. Официальная цель проекта состояла в том, чтобы создать набор выставочных методов, которые могли бы быть предложены для реализации Союзом художников. Его неофициальная, но, пожалуй, самая важная цель заключалась в том, чтобы позволить организаторам использовать государственные ресурсы и центральный выставочный зал для альтернативных нужд[1160].
Дата открытия выставки может ввести в заблуждение. 1986 год ассоциируется с временем либеральных реформ, начатых Михаилом Горбачевым. Однако, хотя процесс перестройки и способствовал проведению выставки, она не должна рассматриваться как продукт перестройки. Наоборот, выставка явилась результатом процессов, которые происходили как в художественной, так и в более широкой общественной жизни в предыдущие годы, и продолжала процесс пересмотра понятий зрителя и публики искусства, начатый как минимум в середине 1970‐х годов.
Не следует также забывать, что трансформация художественного мира в период перестройки отставала от трансформации общества. Начало правления Горбачева было непростым периодом для многих художников. Наглядным примером атмосферы первого года его правления была статья «Рыбки в мутной воде», опубликованная газетой «Советская культура» 5 июля 1986 года. Автор статьи резко критиковал ряд альтернативных художников, многие из которых в этот момент готовились к 17‐й Молодежной[1161]. Публикация стала причиной беспокойства в художественных кругах, особенно среди художников старшего поколения, уже знавших по своему опыту, к каким тяжелым последствиям могут привести такие публичные разбирательства. Многие из них практически начали паковать вещи, готовясь освободить предоставленные государством студии, так как полагали, что эта резкая критика не пройдет даром[1162]. Этот конфликт, возникший одновременно с переговорами о проведении 17‐й Молодежной выставки, ярко демонстрирует, что атмосфера и условия, в которых разрабатывалась выставка, были не такими либеральными и радостными, как могло бы показаться, если судить по срокам ее открытия.
За год до самой выставки исследовательская группа подготовила аналитический обзор «некоторых вопросов организации выставок в капиталистических странах»
