Нескучная жизнь policeman(a) Чапаева - [18]

— Ехать будем раздельно, — предложила свой вариант Виолетта, — ты выезжай в первой половине дня на машине, а я ближе к обеду на поезде.

— К чему такая конспирация? — не понял я.

— Любую проверяющую комиссию, Андрей, на месте воспринимают как своих личных врагов и как единую команду. А мы с тобой приедем к ним чужими, случайно и наобум назначенными людьми. Сделаем вид, что мы «не контачим» и испытываем друг к другу антипатию. А раздрай в рядах врагов всегда плюс для противника. Посмотрим, к кому первому потянутся мздоимцы… — хитро улыбнувшись, подмигнула мне следачка. — Кстати, комиссий из двух человек не бывает. Проси у Ващука ещё одного. Возьми из своих оперов кого-нибудь.

Я согласился с Виолеттой и позвонил нашему генералу:

— Товарищ генерал, разрешите с собой одного опера взять. Мало ли… Подстраховка нужна будет в любом случае.

— Не возражаю, бери одного. Теперь о подстраховке. Завтра перед отъездом дам тебе контакт в Кремневе. Он о тебе будет в курсе. Это, скажем так, «на всякий боевой».

Я решил взять с собой капитана Зимина. Для него это будет первое задание, а для меня возможность оценить его оперские качества. Позвонил своим по внутреннему и услышал:

— Капитан Зимин, слушаю.

— Зайди, Зима.

Виолетте Зимин понравился. Она вообще любила таких… крепеньких, лобастых, сообразительных. Недаром ходили слухи, что группа захвата СОБРа… в полном составе платит ей алименты. Так как до сих пор не знают, кто отец её старшего сына, а сдавать анализ ДНК на отцовство считают не по-товарищески. Шутка!

Было принято решение Зимина отправить в Кремнев на следующий день после нашего отъезда. Поселиться он должен будет в той же гостинице, но, насколько это возможно долго, держать в тайне свою связь с проверяющими из Главка.

* * *

Домой я приехал пораньше. Впереди меня ожидал тяжёлый разговор с беременной невестой, с нетерпением ждущей дня бракосочетания, и Женькой, мечтающей о танцах и салюте. На удивление, Женька сама бегала по квартире в компании своих друзей.

— Мама с Фирочкой Самойловной к портнихе пошли платье на второй день свадьбы мерить, а меня на хозяйстве оставили, — улыбнулась всеми, что были, зубами Женька, показывая на крутящихся под ногами кота и собаку.

«Казнь откладывается, но не отменяется», — подумал я, раздеваясь.

— О, пап, а хочешь, я тебе один секрет покажу? — заговорщицким тоном спросила меня Женька и, взяв за руку, повела в спальню.

Там она сдвинула створку двери большого купейного шкафа и, ткнув пальчиком в непрозрачный целлофановый чехол, попросила:

— Сними, пожалуйста, я не достану.

Я послушно снял то, что меня просили, и положил на кровать. Женька аккуратно расстегнула молнию и восторженно заголосила, во весь рот, улыбаясь дырочками от недостающих зубов:

— Смотри! Смотри, какая красота!

Честно говоря, на вешалке было трудно себе представить всё великолепие этого шедевра портняжного искусства, но даже подполковник полиции смог понять, что перед ним свадебное платье. Нежно-голубое, переходящее в бирюзовое, воздушное, с огромным переливающимся шлейфом… и стразики, стразики, стразики…

— Жень… — зачарованно пролопотал я.

— А… — не отводя от платья заворожённого взгляда, ответил ребёнок, оцепенев от восторга.

— А ты в курсе, что жениху нельзя перед свадьбой показывать свадебное платье? Примета плохая.

— Какой же ты жених, Чапаев? Ты уже мой папа, — без доли сомнения ответила Женька, для полного успокоения взяв меня обеими ручками за руку.

Щёлкнул замок входной двери, и Тимошка с громким радостным лаем бросился встречать хозяйку.

— Атас! — громко шепнул я, судорожно помогая Женьке застёгивать молнию на чехле платья.

— Ух ты! — раздалось из прихожей. Видно, были замечены мои туфли и ветровка.

Мы с дочкой быстро переметнулись на кухню. Я открыл холодильник и, нахмурив брови, начал глубокомысленно изучать его недра. А Женька взяла альбом с раскрасками и, высунув язык, начала раскрашивать обезьяну в зелёный цвет. Наша слегка «кругленькая» мама, улыбаясь, подошла ко мне, поцеловала и как бы между прочим сказала Женьке:

— Жень, а обезьяны зелёными не бывают.

— А вот и бывают, — ещё сильнее нажимая на карандаш, сказала художница, — это зелёная макака.

— Ксюш, а я в командировку уезжаю, — прячась за дверку холодильника, негромко произнёс подполковник полиции.

— Зелёных макак не бывает в природе, а вот зелёные мартышки есть. Правда, не такие зелёные, как у тебя. Что, уже в понедельник? — выставляя из сумки на стол пакеты с молоком и кефиром, спросила Ксюша, пока ничего не подозревая.

— Нет… — напрягшись, ответил я, откусывая жопку привядшего огурца. — Завтра.

— Понятно, — как-то спокойно и буднично ответила моя гражданская жена на шестом месяце беременности и вышла из кухни.

Вскоре, из спальни отчётливо стали доноситься звуки открываемых и задвигаемых мебельных ящиков. Мы с Женькой перемигнулись, и я кивнул дочке, мол, сбегай на разведку. Маленькая Чапаева вернулась через пару минут с красным носом и глазами, полными слёз.

— Ну, что там? — заговорщицки понизив голос, спросил я у Женьки.

— Не знаю… На кровати два чемодана… Сидит, плачет и шёпотом ругается, — испуганно глядя на меня, ответила Чапаева, шмыгая носиком.