Нескромное предложение - [9]

Чтобы сбросить с себя это печальное настроение, Синтия сыграла песню снова, но жалобные ноты продолжали звучать в ее душе, говоря о неразделенной любви, об одиночестве.

Это слишком напоминало Синтии, чего ей самой не хватало: мужских любящих рук, обнимающих ее, мужских ласк, мужских губ, мужского…

Короче, ей не хватало мужчины! И щеки Синтии покраснели от того, куда завели ее мысли.

Ах, даже Джеймс с его флегматичным характером и ужасной привычкой обсуждать за обеденным столом овечьи болезни, даже и он лучше, чем та пустота, которая окружила Синтию несколько последних месяцев.

Синтия вздохнула и пробежала пальцами по клавишам. У нее не было никакого желания разучивать сонату к музыкальному вечеру у миссис Саммервиль. Может, тогда и не тренироваться вовсе? – подумала Синтия, потеряв интерес к музицированию.

В это время открылась дверь, и в комнату вошел дворецкий.

– Что случилось, Хастингс?

– Пришел маркиз Монрояль, миледи, – ответил дворецкий. – Я позволил себе проводить его наверх.

– Спасибо, Хастингс, – сказала Синтия.

Она почувствовала, как у нее сразу улучшилось настроение.

Если кто-либо и может развеять ее меланхолию, то это только Робби, подумала Синтия.

Кузен прошел небрежной походкой через музыкальный салон. Как всегда, маркиз был одет безупречно. Его фрак великолепно сидел на широких плечах, а узкие светло-желтые брюки облегали его стройные ноги так провокационно, очевидно, чтобы приковывать все женские взгляды в любой гостиной, куда бы он ни вошел.

Синтия была неравнодушна к столь прямому проявлению мужских достоинств. Но она не хотела потакать тщеславию своего кузена.

– Ты выглядишь сейчас так, будто очень доволен собой, Робби, – сказала она и протянула руку, которую он поднес к своим губам невероятно галантным жестом. – Я так понимаю, что миссис Скэнтон-Джонс уже капитулировала? – улыбнулась Синтия.

Маркиз посмотрел на нее, изобразив страдальческое выражение на лице и подняв высоко бровь.

– Ты меня огорчаешь, моя дорогая. Я всегда думал, что ты выше всех этих сплетен.

Синтия рассмеялась.

– Ты не собьешь меня с толку, кузен. Я слышала это от моей мамы. Сомневаюсь, что ты можешь назвать ее сплетницей.

Ленивая улыбка появилась на губах кузена.

Синтия поразилась снова, как и много раз в прошлом, прямо-таки сказочному магнетизму этого мужчины. У бедной миссис Скэнтон-Джонс не было ни единого шанса, конечно, чтобы устоять против такого очаровательного повесы, подумала Синтия. По довольной гримасе, мелькнувшей на его лице, Синтия поняла, что угадала, и почувствовала – совершенно неожиданно – легкий укол зависти.

– Ты никогда не устаешь от этих бесконечных побед, Робби? – спросила она иронично, приглашая его сесть рядом с собой. – Я думала, что за двадцать лет это все может надоесть.

Маркиз засмеялся.

– Я еще не так стар, моя милая. И не всегда мне сопутствует успех, должен сознаться. Да ты сама дала мне на днях хороший урок. Я все еще не пришел в себя от такого удара!

– Фи! – воскликнула Синтия. – Ты просто издеваешься надо мной, кузен. Но я рада, что ты пришел, Робби. У меня было жуткое настроение утром, и я срочно нуждаюсь в твоем остроумии.

– Ты же знаешь, что я всегда к твоим услугам, – ответил маркиз. – И, между прочим, я специально нанес тебе визит, чтобы сообщить хорошие вести о том, как идет твоя охота за молодым мужем.

Леди Синтия тут же взвилась.

– Ты так говоришь, будто я какая-то старуха, которая решила любым путем заполучить себе достойного джентльмена. Постарайся все-таки выбирать выражения, дорогой Робби.

Маркиз хмыкнул.

– Ты не можешь отрицать, что богатство – это хорошая приманка для любого джентльмена, моя дорогая Синтия.

Он замолчал, и Синтия заметила хитрый блеск в его серых глазах.

– Но ты и сама хорошая приманка, и, уж конечно, совсем не старая, – сказал он и пробормотал себе под нос, но так, чтобы она слышала: – Пока, по крайней мере.

– Это сомнительный комплимент, который я когда-либо слышала, – ответила Синтия.

Она сразу расхотела продолжать словесную дуэль со своим кузеном.

– Какие новости? – спросила Синтия. Конечно, ее поразило то, что маркиз взялся за это дело. – Кто он? – Ей не удалось скрыть волнение.

Лорд Монрояль цинично улыбнулся, и Синтия почувствовала, как ее щеки заливаются ярким румянцем.

– Я никогда не думал, что получу такое удовольствие, моя дорогая кузина, – проговорил он. – Ты открыла для меня новые источники наслаждения, Синтия. Я навечно у тебя в долгу.

Он замолчал, потому что в комнату вошел дворецкий и принес поднос с напитками.

– Спасибо, Хастингс, – сказал маркиз, беря предложенный бокал шерри и отпил глоток.

Дворецкий тем временем подал бокал своей хозяйке, затем поклонился и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

– Ты меня совершенно заинтриговал, Робби! – воскликнула Синтия. – И это нехорошо с твоей стороны дразнить меня. Брак для меня не шутка, как, может быть, это тебе кажется, бессовестный прохвост. Я должна была знать, что ты просто посмеешься над моей идеей…

Она вдруг замолчала, чувствуя, что вот-вот разрыдается.

– Извини, я огорчил тебя, Синтия, – сказал он, и его лицо сразу стало серьезным. – Ты права, – продолжал маркиз, – для меня брак ничего не значит. Буду честным с тобой и признаюсь, что я вообще не намерен жениться. Но, умоляю, не говори об этом моей матери. Зато я умею держать слово, и если я обещал найти для тебя мужа, то сделаю это непременно, моя дорогая. Положись в этом полностью на меня.