Нескорая помощь или Как победить маразм - [6]

Дальнейший ход беседы записи не поддался, так как главврач, в своё время сделавшая кучу абортов, вдруг неожиданно осознала, в чей камень этот огород. С её рта незамедлительно посыпалась непереводимая игра слов с использованием местного маталекта вперемешку с латынью, мало похожей на саму латынь. Закончился вышеозначенный монолог приказом: «Свободен» и закрывшейся дубовой дверью. И вот стал Михалыч вроде как неврологом или проктологом, или нет — дежурным терапоидом, хотя и в первых двух дисциплинах разбирался не хуже Боткина и даже чем «энцефалопатия» от «парапроктита» отличается прекрасно представлял. Специальность у него была «военно-морской врач», если помните.

После командира Михалыч сразу же познакомился со своей заведующей. Узнав её имя, он моментально понял: эта женщина добрая и по линии жизни семейным счастьем не обделённая, что имело решающее значение для работы. А звали завприёмником просто, легко и по-медицински: Вена Летальевна.

Рабочее же помещение юного терапоида находилось на самом отшибе больницы, чтоб им так. И на плане оное место совсем не значилось вследствие убогости и длительной протухлости. Только для начальства помещение существует, покуда туда можно впихнуть хотя бы одну дополнительную кушетку. И называлась эта территория просто: «Смотровая № 2».

Выйдя из смотровой (а точнее, из шока от смотровой), наш товарищ решил заглянуть в процедурный кабинет, именующийся среди персонала не иначе как «процедурка». Честно скажу: зря он такой шаг опрометчивый сделал. То оказался удар ниже пояса. Сильный удар. А всё потому, что на непросторных полках шкафчика для неотложной помощи академик обнаружил скудные останки своих помощников. Их осталось немного: три флакона «натрии хлориди» по ноль девять процента 200,0, «анальгини» два миллилитра по десять в пачке, столько же «димедролу» и коробка с таблетками.

Немного поизумлявшись, что Мухосраньск далеко, а снабжение прежнее, Сердеевич вспомнил рассказы своего тёзки — Михаила Афанасьевича Булгакова. Тогда, в 1917 году последнего прислали в забытую Богом сельскую больничку. Но там, в отличие от ГБ, находилось всё, а если дословно: «не было только птичьего молока». Вздохнув, товарищ мой непроизвольно посмотрел на календарь, как бы ища у него поддержки. Да нет, всё верно — идет две тысячи седьмой год. Двадцать первый век на носу! И уже давно. Взгрустнувший Михалыч глубоко в душе всё-таки понадеялся, что к семнадцатому году всё наладится, и вышел из процедурки.

В общем, друг наш сразу стал перенимать опыт работы. Только перенимать его оказалось не у кого (врачей в ГБ категорически не хватало). Тогда, вспомнив былое, он пошёл в ординаторскую, прикрепил на входную дверь табличку с известным лозунгом:

СВОИМ ВИЗИТОМ ТЫ МЕШАЕШЬ МЕДИЦИНСКОМУ РАБОТНИКУ

открыл учебник и на протяжении длительного времени стал заниматься благотворительностью, поскольку докторская зарплата в Царстве начислялась скорее в статусе «смехотворная», нежели «маленькая».

Однако, как оказалось впоследствии, увиденное представляло собой лишь цветочки. Любые трудности меркли перед тем, что в больнице практически никогда не находилось свободных мест, поскольку часть коечного фонда сократили, а другую — перевели в платные палаты. И вот, уже ближе к восьми часам вечера, в приёмнике начинали скапливаться груды тяжёлобольных. Их можно было складывать штабелями, сортировать блоками или скручивать в копны, так как открытого пространства в единственной смотровой практически не оставалось (потолок не в счёт). И лежали пациенты сидя, и медсестра меж тел, как могла, проползала. А «скорики» всё складывали и складывали. И ужаснулся Михалыч, и вздохнул горько: «Да так ведь можно и туда, к Создателю. Ежели чрез врата тёзка пропустит».

Вот тебе и скорая помощь.

Вызов № 2 НЕШТАТНЫЙ СОТРУДНИК

Собака — друг человека.

Людская истина

Помимо смотровых, клозета, процедурки и заведующей, Михалыч познакомился с остальным коллективом, которым выпала честь трудиться на благо здоровья человечества. Они пыхтели вокруг, принимали больных и мыли полы.

Возможно, некоторые скептики усмехнуться: «Хе, так уж и человечества». А мы им скажем: «Да, действительно на благо». Ведь кроме пяти миллионов славный город на Неве постоянно подвергается набегам жителями других земель, островов и континентов. И далеко не факт, что все застрахованы от каких-нибудь бед и могут заручиться гарантией невозможности попадания в нашу скромную больничку ГБ.

Итак, Михалыч познакомился с коллективом. Помимо санитарок, медсестёр и сестры-господыни (так незатейливо обзывалась сестра- хозяйка), Михалыча заинтересовала регистратор. Но не внешностью заинтересовала. Нет. Ведь товарищ наш любил свою жену. Интерес крылся в другом. Регистратор оказалась настоящей кладезью Человека. Звали её Ирина, но в приёмнике все обращались к ней не иначе как Дочь Вождя. Такое великое обращение крылось в фамилии Ирины, которая у неё появилась после замужества: Крупская.

Человек, хорошо изучавший историю родного Царства, отлично помнит, чем славна данная фамилия. А если он не помнит, то мы ему подскажем: именно такую фамилию носила главная родственница одного самопровозглашенного политического деятеля, Надежда Крупская. Некоторые же помнят его не как деятеля, а как тирана своего времени. И был это не кто иной, как Владимир Ильич Ленин (ой, это кличка, конечно же, Ульянов), которого друзья по партии называли не иначе как Вождь, что лишний раз доказывало: человек свято хранит лучшие традиции индейцев племени майя.