Несколько дней из жизни следователя - [17]

— Я допомогала Вале резать сало, — говорит подруга жены Ивана — Будницкая. — Вона послала його найти ниж, которым утром скоблили кабанчика и Ваня пишов. Не було його хвилин пять, може десять. Потим прийшов злой, обличча крови и все ругався на дида. Ниякого ножа Ваня не принес. А потим прибигла бабка. Як сказала, що скоилось, мы и побигли на огород. Мишка лежав так, як дуже ему боляче було. А ножа, которым вин заризався, чи его заризали, я не бачила. Це точно.

Будницкой предъявили для осмотра фотоснимки. Поставленный ей вопрос однозначен: она правильно описывает позу трупа, место, где он находился. Но тогда она не могла не заметить нож, который так резко бросался в глаза.

— Товарищу следователь, — чуть не плача приговаривает Будницкая,— я чесна людина и мени нема дила до того, що вони робыла, та ножа там не було. Я ж туда перша прыбигла.

Совсем другие показания давала и дает знакомая семьи Марчуков Татьяна Портная. Прибежав к трупу, она видела столовый нож на том самом месте, где его потом изъяли.

Кто же из свидетелей говорит правду. Допросы, очные ставки, новые следственные эксперименты. Портная нервничает, ведь теперь точно установлено, что на огород она прибежала вместе с Будницкой. Следователи тщательно изучают личность Татьяны, характер ее взаимоотношений с Марчуками.

И наконец Портная не выдерживает. — Я расскажу правду,— комкает в руках носовой платок. — Вы поймите, не чужие они мне. Я бежала сразу за Будницкой. Дед лежит полусогнувшись, рукой рану на боку зажимает. Я еще думаю, живой он или нет. Потрогала за плечо — не шевелится. Только начали говорить, как же это все случилось, стали подходить остальные. Потом пришла Мария, причитает и все как-то бочком к нам подходит. Ближе, ближе. Смотрю, из-под кофты этот нож достала и бросила на землю возле деда. Вот так!

Решила сказать правду и Полина Орлик, гостевавшая в тот день у Марчуков. Она тоже не видела нож, когда подошла к убитому Собину, а потом нож на земле появился. Кто его подбросил, не знает, но что это произошло именно так, поняла еще тогда. Марчуки просили ее в это дело не вмешиваться, а если будут спрашивать, ответить, что была в доме и о случившемся ничего не знает. Так и говорила.

Эти первые крупицы правдивых показаний свидетелей убедили следователей, что нужно найти подходы ко всем, кто в той или иной степени был замешан в Этой истории, убедить людей помочь правосудию, установлению истины, несмотря ни на какое влияние со стороны семьи Марчуков, нежелание подводить своих друзей и знакомых.

Такой путь оказался верным, ибо он привел к расширению круга свидетелей. Стало известно, что Валентина Марчук на другой день после убийства встречалась со своим первым мужем и сказала ему, что Иван во время ссоры с Собиным убил его.

— Да, такой разговор между нами состоялся, — подтвердил свидетель, ранее следствию не известный. — Валентина очень переживала, что Ивана осудят и она останется одна.

Вот так по крупицам собирали следователи новые доказательства вины Ивана Марчука в совершении убийства, часто действуя только интуитивно. Великое дело — интуиция следователя. Это и определенные способности, дарованные природой, и знание психологии, и вырабатываемый практикой опыт, позволяющий по малейшим штрихам в поведении допрашиваемого подметить фальшь, уловить брошенную вскользь фразу и почти мгновенно проанализировать ту информацию, которая накапливалась в подсознании ранее.

Такой информации можно придать форму той единственной версии, которая приведет к раскрытию преступления, а иногда в считанные минуты облечь ее в вопрос, правильная постановка которого позволит следователю услышать правду от человека, ранее скрывавшего ее. Именно так и получилось при допросе все той же Полины Орлик.

Анализ показаний Марии Марчук и ее сына, после того как Ивана заключили под стражу, давал основания полагать, что обвиняемый неизвестным следствию путем, находясь в камере предварительного заключения, получал информацию о деле извне. Его пояснения по отдельным деталям поразительно совпадали с теми, которые давали его жена и мать. Как это удавалось Марчуку, было не понятно.

И вдруг удача. Рассказывая па одном из допросов о своей жизни, о друзьях и знакомых, Полина назвала имя Сергея Путимцева, с которым поддерживала близкие отношения в течение нескольких лет..Допрашивающий ее следователь вспомнил, что при проведении следственных действий в камере предварительного заключения отдела милиции обвиняемых приводил к нему на допрос симпатичный, высокого роста парень лет тридцати.

— Старший сержант Путимцев, — докладывал он, — арестованного доставил, — и, отдав честь, уходил.

— Где работает Сергей? — Орлик смутилась. — Где? Ведь вы солгали не единожды, — объяснил ей следователь. — В милиции,— еле выдавила из себя Орлик. — Неужели факт его работы в милиции, а конкретней дежурным по КПЗ, нужно скрывать от следствия?— новый вопрос еще больше смутил допрашиваемую.

— Я не знаю. Я не думала, что это вам нужно. И вообще, он же не имеет отношения к Марчукам.

Нет. Далеко не все так просто в твоем поведении, думал следователь, внимательно наблюдавший за приходившей все в большее смущение Полиной.