Несчастный случай - [18]

— Что вы нашли в нем, Лариса? Он ведь неудачник, пьяница, хвастун.

— Он мог бы стать отцом для моих детей.

— Разве этого достаточно? — удивилась Аня.

— Для пресыщенного, развращенного…

— Ну-ну-ну, — попробовала унять ее Аня.

— …развращенного, живущего только корыстными интересами человека этого, может, и недостаточно. — Впервые за все то время, что Аня и Лариса провели вместе, у «сестры» потекли слезы по щекам. Она яростно теребила четки, но слез не стирала.

— А скажите мне, Лариса, как, по-вашему, Толик любил меня хоть немного?

— Он всегда говорил, что ты погубишь его. Так оно и вышло.

Лариса встала, на этот раз окончательно.

Аня услышала, как хлопнула дверь в прихожей. На лестничной клетке она догнала Ларису и сунула ей все наличные деньги, которые обнаружила у себя в сумочке. Лариса, не произнеся ни слова, взяла деньги и исчезла в глубине лестничного пролета.

— Вот увидишь, судьба тебе отомстит… — услышала Аня вместо прощания.

Аня вернулась к столу одна. Она посмотрела на грязную посуду, недопитое вино, окурки в рюмках. Взяв скатерть за четыре конца, Аня свернула ее и вместе со всем содержимым затолкала в мусоропровод. От одной мысли, что придется мыть все это, а потом еще и есть из этих же тарелок, у Ани тошнота подступала к горлу.

Ей было не по себе, что-то изнутри сосало душу, сердце билось как сумасшедшее. Хорошо, что Лариса со своими дурманящими приторными индийскими ароматами убралась. Осталось проветрить после нее квартиру, и все встанет на свои, пусть немного изменившиеся, места.

Аня не испытывала к ней ненависти, вообще ничего не испытывала. Но еще немного, и Лариса убедила бы Аню в ее никчемности, загипнотизировала, как удав кролика, и съела. Съела бы и не поперхнулась.

На подоконнике в кухне Аня увидела настойку пустырника и выпила тройную дозу. Лекарство показалось ей неожиданно горьким.

Ночью Аня уснула безмятежно и сладко. Ей снились тяжелые сны, которые прерывались на самых интересных местах. В одном из снов кто-то звонил и стучал в ее дверь.

Аня встала и пошла открывать. На пороге стояла Лариса и протягивала Ане квитанцию из похоронного бюро. Аня расписалась там, где стояла галочка. Лариса вручила Ане черный шарф из скользкой блестящей ткани и побежала вниз по лестнице, громко стуча каблуками. Шарф превратился в черного скользкого удава, обвился вокруг Ани и принялся выдавливать ее внутренности через горло наружу.

Мучительно долго Аня пыталась разлепить глаза и заставить себя подняться, вынырнуть из глубокого сна.

Наконец она встала и открыла дверь.

В дверях стояла Наташа с чемоданом. У ног ее вились Близнецы.

— Аня, милая, надеюсь, ты не забыла, о чем мы вчера договорились?

— Да-да, я помню, вы уезжаете. Собаки остаются у меня. Извини, никак не могла проснуться, — слова давались Ане с трудом. Голова была раз в десять тяжелее обычного. И вдобавок Аню затошнило. Она бросилась в ванную. Наташа разыскала в кухне марганцовку, растворила ее в кружке и поспешила вслед за подругой.

Аня очнулась в постели. Наташа склонилась к ней, встревоженно расспрашивая:

— Что ты пила? Снотворное? Надеюсь, ты не собиралась?..

— Покончить с собой? Не говори глупостей. Я ничего не пила, кроме пустырника. Он где-то здесь. — Аня махнула рукой, пузырек упал с прикроватной тумбочки, раздался звон разбитого стекла. Жидкость пролилась на светло-сиреневый ковер.

Собаки забеспокоились, закружили вокруг мокрого пятна. Наташа бросилась промокать жидкость полотенцем, которым перед этим промокала Анин вспотевший лоб.

— Пахнет отвратительно, — заметила Наташа. — Должно быть, срок годности истек.

— Ты хочешь дать мне бесплатный урок оперативной работы? — слабо улыбнулась Аня.

— В каком смысле? — не поняла Наташа.

— Ерунда, цитирую знакомого милиционера. Хочу сказать, что не храню просроченных лекарств.

— Не думаешь же ты, что тебя хотели отравить? — Наташа нахмурила брови.

— Да ты что, с ума сошла? Если бы хотели, мы бы сейчас не беседовали. Просто я переутомилась. Ты не волнуйся за собак. И вообще не драматизируй. Все будет хорошо.

Наташа приготовила Ане крепкого чаю без сахара и побежала на свой скорый поезд. А Аня изо всех сил старалась не заснуть.

Поняв, что лежа в постели ей это не удастся, она поднялась, приняла прохладный душ и отправилась гулять с собаками. Ей было приятно думать о себе как о хозяйке двух таких красавцев, пусть и о временной.

Со смертью мужа ничего ни изменилось в распорядке Ани, да и не могло измениться. Она вырвала Толика из своего сердца гораздо раньше, чем несчастный случай вырвал его из жизни.

Бумажные дела в аптеке все-таки накопились. Из мэрии от Ани потребовали отчет о визите голландцев. Ночь за ночью Аня работала, регулярно и правильно питалась, гуляла по продуваемому осенними ветрами бульвару из конца в конец с оставленными ей Натальей Близнецами.

Но чувство несправедливости и нелепости произошедшего не покидало Аню.

Таинственные ночные посетители, торговцы запрещенным астаролом, не тревожили Аню, никак не напоминали ей о себе, да и никто не тревожил. За исключением одной мелочи, о которой Ане не хотелось думать, — ее терзали смутные предчувствия.