Непрощенный - [6]
И фраза: «Крылья, ноги… Главное — хвост!»
К слову сказать, хвост у «ездовой квочки» угадывался с трудом, а крыльев не было и в помине. Зато ноги…
Но тут из-за скал ударил длинный тонкий зеленый луч. Там, где он касался земли, в бурой плотной породе оставалась глубокая борозда. Артем завороженно следил за его движением. Среди этого мертвого бесцветья он казался таким… живым.
В следующий миг луч пересек линию, по которой двигались беглецы, и две «вьючные курицы» полетели вверх тормашками, беспомощно размахивая лапами. Тюки, притороченные к их спинам, покатились по земле. Потом обе птицы разом вспыхнули, превратившись в живые факелы. От вопля агонии у Артема мороз продрал по коже. Живое существо не могло исторгнуть такие звуки — они напоминали стократно усиленный скрежет тормозов.
Тем временем луч достиг края кратера и заскользил обратно, рисуя на склоне гигантскую синусоиду. Однако на этот раз обошлось без жертв.
С трудом оторвавшись от наблюдения за лучом, Артем поднял взгляд. Ракета была совсем рядом — рукой подать. Он как раз разглядывал ее полупрозрачный кончик, на котором играли алые отблески второго «солнца» и маслянистые разводы, неспешно ползающие по гладкой поверхности «яйца», когда его хэнак встал как вкопанный, и Артем ткнулся носом в пушистую шею. Копатели спешивались и резкими окриками гнали птиц на…
Как же эта штука называется? «Ковровая дорожка»? Нет, она вроде должна быть либо красной, либо зеленой с полосками по краям.
Доска…
А, вот как: трап.
Трап был изготовлен из того же материала, что и «скорлупа» ракеты. Толщиной с пару ладоней и настолько широкий, что поперек него можно было лечь, вытянув над головой руки. А на самом верху, в дверном проеме, стоял человек. Еще недавно Артему казалось, что он больше ничему не удивится. Но этот человек выглядел более странно, чем равнина, птицы и корабль, вместе взятые.
Казалось бы, обычный мужик, средних лет. Но как одет! Черная блестящая ткань облегала его тело, как вторая кожа. Талию стягивал пояс, увешанный всевозможными предметами, о назначении которых можно было только гадать. И, наконец, белые перчатки на руках, а на ногах…
Самые что ни на есть настоящие армейские кирзачи.
Чуть позже Артем сообразил, что человек размахивает руками, показывая то на корабль, то на горизонт, откуда бил таинственный луч, и что-то кричит, но что — не разобрать.
— Давай двигай задницей! — рявкнул Алларт. — Вон Ритс уже из сьюта вылезает…
Артем вопросительно посмотрел на копателя с высоты курячьей спины.
— Ты не думай, — кажется, гуманоид понял его по-своему. — Наша летадла и не такое стерпит — что ей дедрей… Только нам от этого радости мало. — И добавил, снова переходя на крик: — Ну что расселся? Слазь — и наверх! Шнель!..
Спешившись, Артем мгновенно понял, что «быстро» у него не получится. В силу своей длины трап ходил ходуном при каждом шаге гигантской «квочки». Впрочем, вздумай Артем прогуляться по нему в одиночестве, эффект был бы тот же, только чуть послабее. И уцепиться, как назло, не за что… Разве что за пресловутого хэнака, которому, похоже, все нипочем.
Зеленый луч, так и не найдя цели, двинулся в обратную сторону.
Артем припустил со всей мочи, то семеня, то переходя на дикое подобие галопа. Он размахивал руками, точно собирался взлететь. Трап под ногами дрожал и раскачивался, а сзади, чуть не наступая на пятки, шли птицы. Наконец Артем добрался до люка и, тяжело дыша, ухватился за его край.
— Заползай, не задерживай, — рявкнул мужик в кирзачах. Он видел Артема впервые, но не испытывал по этому поводу никакого смущения.
Однако Артем стоял, тупо таращась на обувку незнакомца, и боялся оторваться от поверхности, которая — о чудо! — не шаталась.
Тут кто-то крепко толкнул его в спину — скорее всего, один из хэнаков, — и Артем кувырком полетел вперед. Он едва успел выставить руки и приземлился на кучу чего-то очень жесткого и вонючего.
«Сено… нет, солома…»
Здесь царил полумрак, к которому глаза привыкли далеко не сразу. Помещение было весьма просторным — судя по всему, занимало весь внутренний диаметр ракеты. Вдоль стен стояли большие плетеные корзины, всюду валялись тюки с пресловутой «соломой», туго стянутые ремнями. Под потолком что-то тускло светилось. Кто-то из копателей карабкался наверх по лестнице, и та скрипела так, словно каждый шаг гуманоида причинял ей нестерпимую боль. Возле люка возился Ритс. Хэнаки сбились в кучу в дальнем углу трюма и то квохтали, то шипели, точно змеи. Ясно было, что птицы сильно обеспокоены.
Потирая ушибленное колено, Артем поднялся и осторожно шагнул в сторону лестницы. Что-то тут не так. Неизвестно почему, но деревянная лестница на ракете выглядела чем-то столь же чуждым и неуместным, как он сам. Да еще такая старая и скрипучая.
Он почти добрался до лестницы, когда ракету сильно тряхнуло. Не удержавшись на ногах, Артем вновь повалился на пол. Краем глаза он заметил, что та же участь постигла большинство клуш. Возмущенно квохча, они ворочались на полу и били лапами, пытаясь встать.
«Хорошо, что здесь просторно», — подумал Артем, глядя на огромные когти, терзающие пустоту.
