Неприятности в раю. От конца истории к концу капитализма - [98]
12. Утверждающие, что рабочий класс исчезает, до некоторой степени правы: он исчезает из нашего поля зрения. Повсюду вокруг нас, от ОАЭ до Южной Кореи, появляется новый рабочий класс – кочующий класс невидимых рабочих-мигрантов, разлученных со своими домами и семьями, живущих в изолированных общежитиях на окраинах процветающих городов, почти не имея политических или юридических прав, медицинских или пенсионных гарантий. Мобилизовать их и дать им возможность объединиться ради дела освобождения было бы настоящим политическим событием.
13. В ходе дебатов на четвертой встрече «Идея коммунизма» в Сеуле, 27–29 сентября 2013 года.
14. Цит. по: http://www.zionism-israel.com/ezine/New_Antizionism.htm.
15. Walter Benjamin, ‘Theories of German Fascism’, Selected Writings, Vol. II, Cambridge (Ma): Harvard University Press, 1999, p. 321.
16. Jane Perlez and Pir Zubair Shah, ‘Taliban Exploit Class Rifts to Gain Ground in Pakistan’, New York Times, 16 April 2009.
17. John Caputo and Gianni Vattimo, After the Death of God, New York: Columbia University Press, 2007, p. 113.
18. Сталинизм был далеко не однозначным примером сильного государства: сделав странный диалектический поворот к «органам без тела», Сталин однажды заметил, что, строя социализм, государство отмирает через сам процесс укрепления его органов (конечно, главным образом имелся в виду аппарат тайной полиции).
19. В своем знаменитом предисловии к работе «К критике политической экономии» Маркс писал (в своей худшей эволюционистской манере), что человечество ставит перед собой только те задачи, которые способно решить. Соблазнительно перевернуть это утверждение и заявить, что человечество склонно ставить перед собой задачи, которые оно не может решить, и тем самым запускает непредсказуемый процесс, в ходе которого переопределяется сама задача (цель).
20. John Caputo and Gianni Vattimo, After the Death of God, New York: Columbia University Press, 2007, p. 124–125.
21. См.: Mark Manolopoulos, ‘A Loving Attack on Caputo’s “Caputolism” and his Refusal of Communism’, in Political Theology, Vol. 14, No. 3 (2013).
22. Цит. в переводе Д. В. Костыгина. – Примеч. ред.
23. Маркс К. Капитал. Критика политической экономии. Т. 1. Кн. 1: Процесс производства капитала. М.: Политиздат, 1983. С. 71. – Примеч. ред.
24. Между прочим, неизвестно, кем именно это «утверждалось»: имеется ли в виду определенный человек или просто житейская мудрость?
25. В логике и теории суждения мы иногда сталкиваемся с похожим парадоксом интранзитивности: если A лучше, чем B, а B лучше, чем C, то из этого не всегда следует, что A лучше, чем C; если сравнить A и C напрямую, то C может выглядеть лучше. Было бы упрощением объяснять этот парадокс изменением критериев (при рассмотрении всех систем в совокупности человек применяет набор критериев, но, когда они сравнивается по отдельности, критерии незаметно смещаются): в какой-то мере это должно иметь место, но дело в том, что такое смещение является имманентным, а не произвольным. То есть оно может произойти из-за дифференциальности характеристик: допустим, мы сравниваем красоту трех людей: А кажется красивее, чем В, а В – красивее, чем С. Однако когда мы сравниваем А и С, может случиться так, что сильный контраст, относящийся к какой-то незначительной черте, разрушит красоту A, так что A покажется хуже, чем C.
26. www.reuters.com/article/2012/06/24/us-usa-campaign-healthcareidUSBRE85№ 1M20120624.
27. http://www.dailypaul.com/170397/whos-afraid-of-ron-paul.
28. Rony Brauman, ‘From Philanthropy to Humanitarianism’, South At-lantic Quarterly 103:2/3 (spring/summer 2004), p. 98–99, 416.
29. Цит. в переводе С. Б. Белова по: Честертон Г. К. Человек, который думает шиворот-навыворот // Честертон Г. К. Писатель в газете. М.: Прогресс, 1984. C. 162–163, – за исключением предложения про социализм, которое не вошло в советское издание. – Примеч. ред.
30. Franco Bifo Berardi, After the Future, Oakland: AK Press, 2011, p. 175. Но является ли эта непоследовательность новым феноменом? Разве «слабые революции» – не часть нашей традиции, от средневековых восстаний крестьян до чартистов? В ноябре 1914 года Эмилиано Сапата и Панчо Вилья вошли в Мехико со своими войсками… и после пары недель дебатов вернулись домой, в сущности не зная, что делать со своей властью.
31. Franco Bifo Berardi, After the Future, Oakland: AK Press, 2011, p. 177.
32. Franco Bifo Berardi, After the Future, Oakland: AK Press, 2011, p. 176.
33. Michael Hardt and Antonio Negri, Multitude, New York: The Penguin Press, 2004, p. 339.
34. Michael Hardt and Antonio Negri, Multitude, New York: The Penguin Press, 2004, p. 336.
35. Louis Althusser, Philosophy of the Encounter, London: Verso Books, 2006, p. 37.
36. См.: #Accelerate#. The Accelerationist Reader, edited by Robin McKay and Atrmen Avanessian, Falmouth: Urbanomic, 2014.
37. Несмотря на растущую важность интеллектуального труда, мы не должны упускать из виду массовое перемещение физического труда в Китай, Индонезию и т. д., – но действительно ли этот глобальный аутсорсинг материального труда позволяет нам придерживаться так называемой «трудовой теории стоимости»? Разве знание как фактор стоимости не является сегодня свершившимся фактом – тем самым, который предсказывал Маркс?
Сегодня все основные понятия, используемые нами для описания существующего конфликта, — "борьба с террором", "демократия и свобода", "права человека" и т. д. и т. п. — являются ложными понятиями, искажающими наше восприятие ситуации вместо того, чтобы позволить нам ее понять. В этом смысле сами наши «свободы» служат тому, чтобы скрывать и поддерживать нашу глубинную несвободу.
В красном углу ринга – философ Славой Жижек, воинствующий атеист, представляющий критически-материалистическую позицию против религиозных иллюзий; в синем углу – «радикально-православный богослов» Джон Милбанк, влиятельный и провокационный мыслитель, который утверждает, что богословие – это единственная основа, на которой могут стоять знания, политика и этика. В этой книге читателя ждут три раунда яростной полемики с впечатляющими приемами, захватами и проходами. К финальному гонгу читатель поймет, что подобного интеллектуального зрелища еще не было в истории. Дебаты в «Монструозности Христа» касаются будущего религии, светской жизни и политической надежды в свете чудовищного события: Бог стал человеком.
Дорогие читатели!Коммунистическая партия Российской Федерации и издательство Ad Marginem предлагают вашему вниманию новую книжную серию, посвященную анализу творчества В. И. Ленина.К великому сожалению, Ленин в наши дни превратился в выхолощенный «брэнд», святой для одних и олицетворяющий зло для других. Уже давно в России не издавались ни работы актуальных левых философов о Ленине, ни произведения самого основателя Советского государства. В результате истинное значение этой фигуры как великого мыслителя оказалось потерянным для современного общества.Этой серией мы надеемся вернуть Ленина в современный философский и политический контекст, помочь читателю проанализировать жизнь страны и актуальные проблемы современности в русле его идей.Первая реакция публики на идею об актуальности Ленина - это, конечно, вспышка саркастического смеха.С Марксом все в порядке, сегодня, даже на Уолл-Стрит, есть люди, которые любят его - Маркса-поэта товаров, давшего совершенное описание динамики капитализма, Маркса, изобразившего отчуждение и овеществление нашей повседневной жизни.Но Ленин! Нет! Вы ведь не всерьез говорите об этом?!
По мере того как мир выходит (хотя, возможно, только временно) из пандемии, в центре внимания оказываются другие кризисы: вопиющее неравенство, климатическая катастрофа, отчаявшиеся беженцы и нарастание напряженности в результате новой холодной войны. Неизменный мотив нашего времени – безжалостный хаос. На пепелище неудач нового века Жижек заявляет о необходимости международной солидарности, экономических преобразований и прежде всего безотлагательного коммунизма. В центре внимания новой книги Славоя Жижека, традиционно парадоксальной и философски-остросюжетной, – Трамп и Rammstein, Amazon и ковид, Афганистан и Христос, Джордж Оруэлл и интернет-тролли, Ленин и литий, Байден и Европа, а также десятки других значимых феноменов, которых Жижек привлекает для радикального анализа современности.
Что такое ограбление банка в сравнении с основанием банка? Что такое насилие, которое совершается с нарушением закона, в сравнении с насилием, которое поддерживается и освящается именем закона?Эти острые вопросы ставит в своей книге известный левый философ Славой Жижек. Он призывает нас освободиться от чар непосредственного зримого «субъективного» насилия и разглядеть за его вспышками гораздо менее броское системное насилие, процветающее в тени институтов современного либерального общества. Насилие — это не прямая характеристика определенных действий.
Славой Жижек, известный словенский философ и теоретик культуры, живет и работает в г. Любляна (Словения), он президент люблянского Общества теоретического психоанализа и Института социальных исследований. Европейскую известность ему принесли работы «Все, что вы хотели знать о Лакане, но боялись спросить у Хичкока» (1982), «Сосуществование с негативом» (1993), «Возлюби свой симптом» (1992). "13 опытов о Ленине" (2002 г.) и др.В настоящее время Славой Жижек считается одним из самых авторитетных европейских специалистов в области проблем взаимоотношений человека и социума.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.