Неприятности в раю. От конца истории к концу капитализма - [88]
Фигура Ра’с аль Гула, отца Талии, также заслуживает более пристального внимания. Ра’с, сочетающий в себе арабские и восточные черты, это агент добродетельного террора, служащего противовесом развращенной западной цивилизации. Его играет Лиам Нисон, обычно излучающий с экрана благородное великодушие и мудрость (пример – Зевс в его исполнении в «Битве титанов»), сыгравший в частности Квай-Гон Джинна в «Скрытой угрозе» – первой части киносаги «Звездные войны». Квай-Гон – рыцарь-джедай, наставник Оби-Ван Кеноби. Он же обнаружил Энакина Скайуокера и решил, что Энакин – Избранный, который восстановит баланс во вселенной, но проигнорировал предупреждения Йоды о неуравновешенности Энакина; в конце «Скрытой угрозы» Квай-Гона убивает Дарт Мол>15.
Аналогично в трилогии о Бэтмене Ра’с – наставник молодого Уэйна. Когда в фильме «Бэтмен: Начало» он находит Уэйна в китайской тюрьме, то представляется Анри Дюкаром и предлагает мальчику особый «путь». После освобождения Уэйн поднимается в храм «Лиги теней», где его ожидает Дюкар, изображающий из себя слугу человека по имени Ра’с аль Гул. По завершении долгого и тяжелого обучения Дюкар объясняет Брюсу необходимость идти до конца в борьбе со злом и рассказывает, что теперь Брюсу предстоит возглавить Лигу с целью уничтожить Готэм-сити, который, по их мнению, безнадежно погряз в пороке. Несколько месяцев спустя Ра’с неожиданно появляется снова и признается, что он не Анри Дюкар, а сам Ра’с аль Гул. Между ними начинается спор, и Ра’с подробно рассказывает о деяниях «Лиги теней» на протяжении ее истории (таких, как разграбление Рима, эпидемия чумы и Большой пожар в Лондоне). Он объясняет, что разрушение Готэма – всего лишь очередная миссия Лиги, нацеленная на исправление человечества, вечно подверженного упадку, и защиту окружающей среды. Затем Ра’с, намереваясь убить Брюса, приказывает своим подручным сжечь поместье Уэйна: «Справедливость – это равновесие. Ты сжег мой дом и бросил меня умирать; считай, что мы квиты». Уэйн выживает в пожаре и уже как Бэтмен вступает в схватку с Ра’сом. Оказавшись победителем, Бэтмен оставляет его в поезде, который вот-вот взорвется; в последние секунды жизни Ра’с закрывает глаза, погружаясь в себя. Считается, что он умер при крушении, хотя тела в обломках не было найдено. Таким образом, Ра’с – не простое воплощение зла, он олицетворяет сочетание добродетели и террора, эгалитарную дисциплину, борющуюся с продажной империей, и поэтому его можно поставить в один ряд с героями современной фантастики – от Пола Атрейдеса в «Дюне» до Леонида в «300 спартанцев». При этом крайне важно, что Уэйн – его ученик: именно Ра’с сделал из него Бэтмена.
Следы утопии
Теперь мы видим, что трилогия Нолана о Бэтмене явно следует внутренней логике>16. В «Бэтмен: Начало» герой остается в рамках либерального порядка: систему можно защитить морально приемлемыми методами. «Темный рыцарь» фактически представляет собой новую версию двух классических вестернов Джона Форда («Форт Апачи» и «Человек, который застрелил Либерти Вэланса»), в которых показывается, что для окультуривания Дикого Запада необходимо «выбирать легенду»[17] и игнорировать правду, то есть что наша цивилизация должна основываться на Лжи: чтобы защитить систему, приходится нарушать правила>17. Или, если выразиться иначе, в «Бэтмен: Начало» главный герой – просто классический городской линчеватель, наказывающий преступников, когда полиция не способна этого сделать. Проблема в том, что полиция – официальные правоохранительные органы – неоднозначно относится к помощи Бэтмена: признавая ее эффективность, полиция тем не менее воспринимает его как угрозу своей монополии на власть и как свидетельство собственной неэффективности. Однако вина Бэтмена здесь чисто формальна. Она состоит в действии от имени закона без соответствующих полномочий: самими своими поступками Бэтмен никогда не нарушает закон. В «Темном рыцаре» система координат меняется: здесь истинный соперник Бэтмена – не его враг Джокер, а Харви Дент, «белый рыцарь», агрессивный новый окружной прокурор и своего рода официальный линчеватель, чья фанатичная борьба с преступностью доводит его до убийства невинных людей и собственной гибели. Создается впечатление, что Дент – это ответ законного порядка на угрозу в лице Бэтмена: столкнувшись с карательной борьбой Бэтмена, система порождает свой собственный незаконный избыток, своего собственного линчевателя, который (будучи гораздо более жестоким, чем Бэтмен) прямо нарушает закон. Таким образом, есть некая поэтическая справедливость в том факте, что, когда Брюс собирается публично раскрыть свою тайну, Дент вмешивается и называет Бэтменом себя – он «Бэтмен в большей степени, чем сам Бэтмен», актуализируя то искушение, которому Бэтмен все-таки был способен сопротивляться. Поэтому когда в конце фильма Бэтмен принимает ответственность за совершенные Дентом преступления, чтобы спасти репутацию народного героя, воплощающего надежду простых людей, в его самоуничижительном акте есть доля правды: Бэтмен в некотором роде платит Денту услугой за услугу. Его поступок является жестом символического обмена: сначала Дент берет на себя личность Бэтмена, а затем Уэйн – настоящий Бэтмен – берет на себя преступления Дента.
Сегодня все основные понятия, используемые нами для описания существующего конфликта, — "борьба с террором", "демократия и свобода", "права человека" и т. д. и т. п. — являются ложными понятиями, искажающими наше восприятие ситуации вместо того, чтобы позволить нам ее понять. В этом смысле сами наши «свободы» служат тому, чтобы скрывать и поддерживать нашу глубинную несвободу.
В красном углу ринга – философ Славой Жижек, воинствующий атеист, представляющий критически-материалистическую позицию против религиозных иллюзий; в синем углу – «радикально-православный богослов» Джон Милбанк, влиятельный и провокационный мыслитель, который утверждает, что богословие – это единственная основа, на которой могут стоять знания, политика и этика. В этой книге читателя ждут три раунда яростной полемики с впечатляющими приемами, захватами и проходами. К финальному гонгу читатель поймет, что подобного интеллектуального зрелища еще не было в истории. Дебаты в «Монструозности Христа» касаются будущего религии, светской жизни и политической надежды в свете чудовищного события: Бог стал человеком.
Дорогие читатели!Коммунистическая партия Российской Федерации и издательство Ad Marginem предлагают вашему вниманию новую книжную серию, посвященную анализу творчества В. И. Ленина.К великому сожалению, Ленин в наши дни превратился в выхолощенный «брэнд», святой для одних и олицетворяющий зло для других. Уже давно в России не издавались ни работы актуальных левых философов о Ленине, ни произведения самого основателя Советского государства. В результате истинное значение этой фигуры как великого мыслителя оказалось потерянным для современного общества.Этой серией мы надеемся вернуть Ленина в современный философский и политический контекст, помочь читателю проанализировать жизнь страны и актуальные проблемы современности в русле его идей.Первая реакция публики на идею об актуальности Ленина - это, конечно, вспышка саркастического смеха.С Марксом все в порядке, сегодня, даже на Уолл-Стрит, есть люди, которые любят его - Маркса-поэта товаров, давшего совершенное описание динамики капитализма, Маркса, изобразившего отчуждение и овеществление нашей повседневной жизни.Но Ленин! Нет! Вы ведь не всерьез говорите об этом?!
По мере того как мир выходит (хотя, возможно, только временно) из пандемии, в центре внимания оказываются другие кризисы: вопиющее неравенство, климатическая катастрофа, отчаявшиеся беженцы и нарастание напряженности в результате новой холодной войны. Неизменный мотив нашего времени – безжалостный хаос. На пепелище неудач нового века Жижек заявляет о необходимости международной солидарности, экономических преобразований и прежде всего безотлагательного коммунизма. В центре внимания новой книги Славоя Жижека, традиционно парадоксальной и философски-остросюжетной, – Трамп и Rammstein, Amazon и ковид, Афганистан и Христос, Джордж Оруэлл и интернет-тролли, Ленин и литий, Байден и Европа, а также десятки других значимых феноменов, которых Жижек привлекает для радикального анализа современности.
Что такое ограбление банка в сравнении с основанием банка? Что такое насилие, которое совершается с нарушением закона, в сравнении с насилием, которое поддерживается и освящается именем закона?Эти острые вопросы ставит в своей книге известный левый философ Славой Жижек. Он призывает нас освободиться от чар непосредственного зримого «субъективного» насилия и разглядеть за его вспышками гораздо менее броское системное насилие, процветающее в тени институтов современного либерального общества. Насилие — это не прямая характеристика определенных действий.
Славой Жижек, известный словенский философ и теоретик культуры, живет и работает в г. Любляна (Словения), он президент люблянского Общества теоретического психоанализа и Института социальных исследований. Европейскую известность ему принесли работы «Все, что вы хотели знать о Лакане, но боялись спросить у Хичкока» (1982), «Сосуществование с негативом» (1993), «Возлюби свой симптом» (1992). "13 опытов о Ленине" (2002 г.) и др.В настоящее время Славой Жижек считается одним из самых авторитетных европейских специалистов в области проблем взаимоотношений человека и социума.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.