Непристойное пари - [23]

Теперь ясно, о чем шептались женщины, прикрываясь веером, и почему говорили о темноволосом красавце герцоге с благоговением, со скрытыми намеками и страстными вздохами. Необычайное наслаждение охватило тело Кэролайн, и она невольно затрепетала.

Из груди ее вырвался стон, нарастала страстная потребность выплеснуть себя. Ее кровь кипела, пульс участился, она вся выгнулась, стараясь усилить давление волшебных губ этого мужчины.

Ощущение было удивительным. Она испытывала нечто среднее между агонией и блаженством, словно ее напряженное тело томилось в ожидании чего-то.

Затем последовала внезапная вспышка и наступила разрядка, заставившая ее вскрикнуть и содрогнуться всем телом, испытывая радостное облегчение.

Постепенно ее затуманенное сознание начало возвращаться к действительности. Спальню герцога освещало солнце. Ее сорочка была раскрыта, и тонкий материал собрался на бедрах. Затем она увидела его – мужчину, который сотворил с ней немыслимое. Она даже представить не могла такое.

Николас Мэннинг лежал рядом с ней. Его брюки заметно вздулись, но он не пытался прикоснуться к ней и ждал, когда она придет в себя. Он все еще был одет, за исключением сапог.

Кэролайн хотела бы стереть с его лица самодовольную улыбку, но в то же время и отблагодарить его от всего сердца.

– Все хорошо? – спросил он, вскинув темную бровь.

Женщина, так восхитительно вытянувшаяся в его кровати, была для него загадкой. Она, безусловно, не имела должного опыта, но явно желала проявить свою подавляемую чувственность. При этом она обладала неотразимой красотой. Ее каштановые волосы ярко выделялись на фоне белых простыней, упругие груди имели превосходную форму, стройные ноги отличались изяществом. Мягкие полные губы имели тот же оттенок, что и соски, потемневшие после его ласк. Все, от тонких, деликатно изогнутых бровей до небольшого прямого носа и плавной линии подбородка, имело признаки нежной женственности. Он вынужден был признать, что пленен ее внешностью.

Ему приятно было сознавать, что с ним она впервые в жизни испытала оргазм. Он был готов спорить, что у нее с покойным мужем ничего подобного не было, хотя она не робкая от природы.

Именно неудовлетворенность в браке, а не причуда скучающей вдовы заставила Кэролайн предложить себя в качестве судьи в этом нелепом споре двух друзей. Она попыталась освободиться от страха, который заставлял ее быть холодной и сдержанной.

Кэролайн взглянула на него своими потрясающими серыми глазами. Николас улыбнулся, хотя испытывал крайнее неудобство в связи с восставшей плотью.

– Не желаете ли одеться и пойти погулять в саду? Там так красиво в это время года.

Щеки Кэролайн густо покраснели, и рука ухватилась за край сорочки, однако она не опустила ее, чтобы прикрыться, хотя легко было догадаться, что собиралась сделать это. Ее взгляд устремился на его явно заметное возбуждение.

– Я могу подождать, – сказал Николас.

– Не похоже, что вы хотели бы ждать, ваша светлость, то есть Николас.

Его восставшая плоть была полностью согласна с ней, но если он намеревался завоевать ее доверие, то лучше пока воздержаться. Николас протянул руку, натянул сорочку на бедра Кэролайн, взялся за ленты на корсаже и с чувством сожаления завязал их, прикрыв, несомненно, самую прекрасную пару грудей, какие он когда-либо пробовал на ощупь и вкус.

– У нас впереди еще целая неделя. Кэролайн нахмурила лоб.

– Я сделала что-то не так?

Вопрос позабавил Николаса и в то же время привел в недоумение.

– Почему вы спросили?

Говоря это, он вдруг осознал, что не ощутил ласк с ее стороны. Он целовал ее, пробовал на вкус ее груди, довел до оргазма своим языком, но при этом Кэролайн ни разу не прикоснулась к нему. Ее пальцы не погрузились в его волосы, не впились в его плечи, и она даже не положила руку на его спину.

До конца недели он должен изменить ситуацию, мысленно поклялся Николас. Для него было важно завоевать ее доверие не только в физическом смысле, но и в интеллектуальном.

– Я опасаюсь разочаровать вас, – косвенно ответила она на его вопрос.

Эта мысль была настолько нелепой, что Николас почувствовал, как его губы невольно дернулись. Он посмотрел ей в глаза.

– Уверяю, ты нисколько не разочаровала меня и не сделала ничего предосудительного. А теперь, может быть, все-таки пойдем прогуляться по саду? Побеседуем? Что бы там ни говорили обо мне, я ценю женщину не только за физическое удовольствие, которое она дает.

Возможно, эти рассуждения были благочестивы, но Николасу вовсе не свойственны. Он никогда не стремился к духовной близости с женщиной. Это был опасный путь, на который он не хотел ступать, предпочитая сохранять со своими любовницами дружеские отношения, но не более.

Кэролайн села в постели и улыбнулась.

– Я вижу, вы твердо решили выиграть пари. Кто бы мог подумать, что всем известный Герцог склонен к романтическим настроениям?

– Любой, кто хорошо знает меня, – сказал Николас, слегка пожав плечами. – Когда я общаюсь с красивой женщиной, мне хочется знать о ней все, а не только ее тело.

– До мельчайших подробностей, – насмешливо заметила она. – Думаю, в нашем случае есть возможность познать друг друга во всех отношениях. Но мне кажется, только один из нас раздет.