Непристойное пари - [18]

Или, может быть, Сейчас ему так казалось, потому что он слишком много времени проводил в городе?

Но сказка обычно не бывает без красивой девушки.

Николас удобно расположился в кресле, попивая бренди, а не чай и разглядывая свою красивую гостью с надеждой, что внешне это выглядит так, будто он уделяет ей лишь вежливое внимание, а не проявляет жадный плотский интерес, который на самом деле испытывал.

В тот памятный вечер они с Дереком изрядно затуманили мозги вином, а когда наутро Николас осознал, какое ужасное пари они заключили в своем клубе, из груди его невольно вырвался стон. Затем он решил, что следует отнестись с юмором к этому событию и не обращать внимания на быстро распространившиеся слухи. Однако, сидя сейчас напротив восхитительной леди Уинн, он не был уверен, что допустил тогда серьезную ошибку.

Даже то, как она пила чай, едва прикасаясь губами к краю чашки, говорило о сдержанности. Взгляд Кэролайн, казалось, сосредоточился не на нем, а на каком-то отдаленном объекте.

Николас раньше видел ее мельком раз или два, когда она была юной девушкой, потом слышал, что она вышла замуж, но пока еще не произвела на свет наследника. После смерти мужа леди Уинн почти не появлялась в обществе, и он не уделял ей внимания. Он находил ее весьма привлекательной – как картину в музее, которой можно восхищаться, испытывая эстетические чувства. Однако, зная, что никогда не будешь обладать ею, не стоит зря тратить время, слишком много думая о ней.

Но в данном случае дело обстояло иначе.

Он будет обладать этой женщиной, и возникшее нетерпение удивляло его. Возможно, причиной была необычность ситуации, связанная с этим глупым пари. Как бы то ни было, но он не мог припомнить, чтобы за последнее время у него возникал такой жгучий интерес к женщине.

– Расскажите мне о себе, – попросил Николас, держа в руке бокал с бренди и наблюдая, как Кэролайн сделала еще глоток чаю из изысканной фарфоровой чашки. Лучи солнца окрашивали в красноватый цвет пряди ее золотисто-каштановых волос. На ней было модное платье светло-серого цвета, хорошо сочетающегося с ее глазами. На любой другой женщине этот цвет мог показаться старомодным, но у Кэролайн он подчеркивал не только колорит ее глаз и волос, но также стройность роскошной фигуры.

Николас не мог дождаться, когда, наконец, снимет с нее это платье, хотя подобное нетерпение было нетипично для него. Упругость ее бюста в скромном вырезе приковывала внимание и наводила на далеко не джентльменские мысли, – каковы будут на ощупь и на вкус эти соблазнительные груди?

Кэролайн выглядела немного испуганной.

– Что вы хотите знать обо мне, ваша светлость?

– Зовите меня просто Николас.

– Как пожелаете. – Она с неуверенным видом поспешно сделала еще глоток чаю. При этом чашка слегка дрожала в руке Кэролайн, когда она поднесла ее к губам, но Николас заметил это.

Он обратил также внимание на то, какие соблазнительные у нее губы: такие нежные, мягкие и чувственно изогнутые, причем нижняя губа немного полнее. Просто прелесть.

– Откуда вы родом? – спросил Николас.

– Из Йорка, – с готовностью ответила Кэролайн, хотя выражение ее лица оставалось серьезным, что придавало ей холодный сдержанный вид. – Моя мать умерла, когда я была ребенком, а отец был занятой человек, поэтому я проводила почти все время в Лондоне с моей тетей. В дальнейшем она устроила мой выход в свет и замужество.

– У вас нет братьев или сестер?

– Нет.

Расспрашивать эту женщину, оказывается, далеко не легкая задача. Николас слегка наморщил лоб и предпринял еще одну попытку.

– Чем вы интересуетесь? Театром, оперой, модой? Кэролайн поколебалась, затем ответила просто:

– Я люблю читать. Что угодно и где угодно. Романы, газеты с первой до последней страницы и даже научные труды, если удается найти их. Чтение всегда было моей страстью. Моя гувернантка была начитанной женщиной. Она поощряла мое любопытство и давала мне книги, которые, я уверена, тетя едва ли одобрила бы. Отец мисс Дансуорт был известным антикваром и имел коллекцию книг, собранных со всего мира. После смерти он оставил дочь без денег, но с богатством другого рода, если ценить знания. Мисс Дансуорт продала все имущество, но сохранила библиотеку.

Женщины с интеллектом не волновали Николаса, как и некоторых других мужчин среди его знакомых. Он отметил лишь слово «страсть», когда она произнесла его.

– И кто же ваш любимый автор?

– Вольтер, если вы вынуждаете меня выбирать. – Лицо ее приняло воодушевленное выражение.

– Кто еще?

Оказалось, что ей нравились древние греки, Шекспир, Александр Поуп и современные популярные авторы – некоторых из них Николас еще не читал.

Солнце пригревало его, бренди приятно расслабляло, и он был... очарован.

Неужели этим «синим чулком»? Это было для него откровением. Обычно женщины служили одной-единственной цели в его жизни, тем не менее, Кэролайн чем-то привлекала его. Он восхищался ею с того момента, когда узнал в гостинице, кто она.

Глаза Кэролайн светились вдохновением, когда она говорила о книгах, и это продолжалось до тех пор, пока Николас не вернулся к разговору о семье леди Уинн. Энтузиазм ее пропал, и она сосредоточила свое внимание на чашке с чаем.