Непримкнувший. Воспоминания - [87]
За 8 лет моего пребывания в депутатах Верховного Совета СССР не было ни единого случая, чтобы какой-либо депутат по какому-либо вопросу даже в стадии обсуждения высказался отрицательно по проекту, а тем более проголосовал бы против или хотя бы воздержался от голосования. Не было такого случая ни до меня, ни после меня. А если бы такой случай произошел – что по проекту, внесенному на сессию Сталиным, Хрущевым или любым другим руководителем кто-то из депутатов высказался или проголосовал против или даже воздержался при голосовании, – то он был бы объявлен антипартийным человеком или душевнобольным.
Поэтому с таким неизменным и абсолютным единодушием обсуждаются и решаются на сессиях все вопросы.
В свободное от заседаний время депутатов хорошо и бесплатно кормят. На время сессий обычно организуется выставка промтоваров или открывается уединенный магазин, где депутаты могут приобрести дефицитные вещи: шерстяные кофты, обувь, продукты и пр. По вечерам депутатов водят на спектакли.
На пятый или шестой день сессии без каких-либо обсуждений, вопросов, персональных отводов, единогласно утверждаются все указы, принятые между сессиями, а на первых сессиях после выборов открытым голосованием избирается Президиум Верховного Совета СССР и утверждается правительство – Совет Министров СССР.
Нагруженные покупками, депутаты разъезжаются по домам до следующего года.
Такой была сессия и на этот раз.
Через пять лет снова собралась очередная сессия Верховного Совета. И снова мы оказались с маршалом Жуковым на соседних креслах. Только теперь он был министром обороны Советского Союза, а я – секретарем Центрального Комитета партии. Оба мы – кандидаты в члены Президиума ЦК. И сидели мы уже не в зале, а на скамьях президиума сессии.
Сессия двигалась вперед с равномерностью и безупречностью идеально отлаженного механизма, действующего на холостом ходу. Помощники же время от времени подносили нам папки с бумагами, требовавшими срочного рассмотрения.
Вдруг Георгий Константинович обратился ко мне с вопросом:
– Слушай, Дмитрий Трофимович, ты у нас теоретик, разъясни мне, пожалуйста, – зачем мы каждый год устраиваем такую петрушку?
– Какую петрушку?
– А вот такие сессии. Ведь все мы люди занятые. У каждого дел по горло. Зачем же мы отрываем тысячи занятых людей на такие сессии, которые ничего на деле не обсуждают и ничего не решают? Кого мы обманываем?
Я перевел это в шутку:
– Ты, Георгий Константинович, говоришь, что я теоретик. А ведь это вопрос не теоретический, а организационный. Поэтому задай его Хрущеву.
Мы посмеялись. Посмеялись, конечно, горьким смехом.
Прошло еще десять лет. Я пишу эти строки в декабре 1966 г. Идет очередная сессия Верховного Совета. Я уже давно не депутат. Отставлен от депутатства и четырежды Герой Советского Союза маршал Жуков. Замурована в Кремлевской стене урна с прахом Курчатова. В могиле Бажов.
Идет смена поколений. Вступившее и вступающее в жизнь поколение молодых людей воспитано на учении Маркса – Ленина. Оно не знает ни старой жизни, ни частнособственнической идеологии. Оно понимает все величие побед социализма. Но оно знает вместе с тем, какую чашу страданий испили многие из поколения их отцов в эпоху Сталина. Сколько попраний свободы и прав личности, достоинства и чести государства принесла хрущевщина. И они не хотят мириться с такими нравами.
Через полвека после величайшей революции, какую знало человечество, они хотят жить по-настоящему свободной, демократической жизнью – по Ленину.
На опыте нашей революции и социалистического строительства во всех странах народной демократии я по-прежнему, и даже не по-прежнему, а в тысячу раз сильнее, чем прежде, убежден, что Ленин и Октябрьская революция открыли такие формы действительного народовластия и истинной демократии, с которыми не могут сравниться никакие архидемократические государства буржуазной парламентской демократии.
«Сущность Советской власти состоит в том, – говорил Ленин на I конгрессе Коммунистического Интернационала, – что постоянной и единственной основой всей государственной власти, всего государственного аппарата является массовая организация именно тех классов, которые были угнетены капитализмом… Именно те массы, которые даже в самых демократических буржуазных республиках, будучи равноправны по закону, на деле тысячами приемов и уловок отстранялись от участия в политической жизни и от пользования демократическими правами и свободами, привлекаются теперь к постоянному и непременному, притом решающему, участию в демократическом управлении государством».
В другом месте Ленин указывал: «…Республика Советов (рабочих, солдатских и крестьянских депутатов) является не только формой более высокого типа демократических учреждений (по сравнению с обычной буржуазной республикой…), но и единственной формой, способной обеспечить безболезненный переход к социализму».
Со времени написания этих слов прошло полвека. Буржуазия на историческом опыте многому научилась. Научились и мы. Мы по-настоящему выстрадали марксизм. Главное, мы создали могущественную материально-техническую базу социализма. На этой базе мы можем жить по Ленину. Мы
