Непримкнувший. Воспоминания - [105]

Участники этих чтений, которых набралось до двух десятков человек, стали именовать себя «юными ленинцами».

Вскоре все они были арестованы, и началась обычная, давно сложившаяся процедура: внутренняя тюрьма МГБ, Лефортово, следствие, обвинение в подготовке террористических актов против руководителей партии и правительства, в шпионаже и т. д.

Каждому мальчику и девочке по разработанному сценарию инкриминировалась подготовка террористического акта против определенного руководителя: Сталина, Молотова, Ворошилова, Микояна и др. Ирэн Аргинской по этому сценарию досталась подготовка убийства Маленкова. Все заранее и красочно в протоколе показаний было расписано: как она задумала убить Маленкова, как хотела доставать оружие, как занималась выслеживанием намеченной жертвы и т. д.

Ирэн, как и другим школьникам, только и оставалось подтвердить все своей подписью, что они и сделали.

Потом вдруг на одном из допросов она расплакалась:

– Я не хочу убивать Малиновского. Он хороший человек. Он маршал. Он воевал вместе с папой. Папа рассказывал о нем, говорил, что он хороший. Я не хочу говорить, что собиралась убить Малиновского…

Следователь был разъярен:

– Что вы все перепутали? Никто вам не предлагает показывать, что вы готовили убийство Малиновского. Вы хотели убить Маленкова. Поняли? Маленкова, а не Малиновского. Маленков – это секретарь ЦК партии. Он – небольшого роста. Одевается в гражданское платье. А маршал – это Малиновский. Не путайте.

Следователь очень подробно разъяснял различия в фигуре, одежде, должностном положении того и другого.

Ирэн еще долго всхлипывала. Но когда убедилась, что ей не нужно было убивать маршала Малиновского, который воевал вместе с папой, успокоилась и подписала очередные показания, подставленные следователем.

Арестованы Ирэн и еще 15 мальчиков и девочек были 18 января 1951 г. В маленькую, убого обставленную комнатку на Арбате двое военных пришли в 9 часов вечера. Спросили, где Ирэн. Антонина Николаевна сказала, что Ирэн у тетки, смотрит телевизор. Спросили адрес и телефон. Скоро Ирэн привели домой. Начался обыск. Ирэн не плакала, но губы у нее были очень белые и дрожали. Заплакала Антонина Николаевна, когда Ирэн уводили. Она была в школьном форменном платье.

Сначала привезли ее на Малую Лубянку, где помещалось Московское областное МГБ. Но вскоре все «дело юных ленинцев» передано было в следственную группу Рюмина, и всех школьников перевели в Лефортово. Ирэн прошла по всем тем мукам, что и ее отец.

Я не знаю обстоятельств дела. Пишу со слов членов семьи Аргинских. Знаю лишь, что сценарий и по этому делу готовился Рюминым с учетом конъюнктуры.

Так как в это время обострение отношений между СССР и Югославией дошло до предела, всем школьникам предъявили обвинение, что они были завербованы для шпионской деятельности югославской разведкой и являются сторонниками Тито.

Так как в это же время была в полном разгаре зловонная кампания по борьбе с «космополитами», некоторым школьникам инкриминировано было, что они являются «еврейскими националистами».

И так далее, в таком же духе.

Рассказывали, что на вечера чтений «юных ленинцев» как-то незаметно стал ходить «взрослый человек». Он высказывался и подавал всякие советы так, что это выходило за принятые у них рамки. Только много позже, из сопоставления разных фактов, стало ясно, что это был провокатор из МГБ. Он старался хотя бы внешне обставить дело так, чтобы все было похоже на сборы нелегального кружка. А к таким сборам можно было бы привязать все планы террористических действий, разработанные в сценарии. Показания этого «взрослого» стали главными доказательствами в инсценированном деле. Но этот таинственный человек официально не фигурировал ни на следствии, ни на суде.

Приговором Военной коллегии Верховного суда все 16 учащихся были признаны виновными в контрреволюционной деятельности. Слуцкий, Гуревич, Фурман были расстреляны. Ирэн и другие приговорены были к 25 годам лишения свободы в лагерях каждая, а самая младшая из них, ученица 9-го класса Нина, приговорена была к 10 годам.

Ирэн отбывала наказание в лагерях строгого режима сначала на медных рудниках в районе Джезказгана, Карагандинской области, затем на слюдяной фабрике в районе Тайшета, Иркутской области, затем в Сельскохозяйственном лагере Новосибирской области.

Я рассказал здесь о муках и лишениях только одной советской семьи, связанных с ежовско-бериевским произволом. А нужно взять тысячи, десятки, сотни тысяч таких семей, которые стали жертвами этого произвола, чтобы представить себе действительно океан человеческих страданий. Только тогда можно понять, какое величайшее значение имели принятые партией и Советским государством меры по восстановлению в стране революционной законности после ХХ съезда партии.

Ирэн удостоилась побывать на допросе у самого министра государственной безопасности Абакумова. Произошло это так.

Примерно в то самое время, когда следователь по особо важным делам Рюмин допрашивал И.В. Аргинского обо мне, он учинил такой же допрос дочери Ильи Владимировича Ирэн. Но естественно, он ничего не мог выжать из этой девочки, что помогло бы ему в изготовлении его грязного следственного варева.