Непрерывность - [7]

Б р у н о. И это обидно?

М а р и я. Очень… Вы все, такие, как ты, считаете себя вершинами средь ровного поля. Черта с два! Никакие вы не вершины. Ты видел когда-нибудь, как мостят дороги?

Б р у н о. Приходилось.

М а р и я. Так вот, вы — колья, которые вколачивают в землю. Знаешь, к которым привязывают веревки, чтобы направление точно прокладывать… Только есть одна разница — не в землю вас вколачивают, а живым людям в грудь… И они кровью исходят от таких вколачиваний…

Б р у н о. Люди придумали много слов, родная.

М а р и я. Для чего?

Б р у н о. Чтобы легче было скрыть их истинный смысл… И каждый вколоченный по твоей теории окровавленный кол — это несколько очередных понятий, которым возвращен истинный смысл…

М а р и я. Вряд ли это может утешить.

Б р у н о. Не знаю… Кто что ищет, наверное. Может быть, тебя утешит то, что всякой дороге приходит конец?

М а р и я. Когда?

Б р у н о. Когда открывается смысл последнего, самого сокровенного слова.

М а р и я. Какого?

Б р у н о. О, кабы знать… Увы… (Встает, подходит к Марии и целует ее.) Будь здорова, родная. До вечера. (Уходит.)

М а р и я (машинально, вся в своих мыслях). До вечера.

Затемнение.

Комната Бруно. В кресле сидит  Ч о т т о  и задумчиво барабанит пальцами по столу. К нему подходит  Б р у н о.

Б р у н о. Здравствуйте, Чотто!

Ч о т т о. Я уж было подумал, что не дождусь вас, Джордано.

Б р у н о. Ходил к обедне.

Ч о т т о. Вы?

Б р у н о. Был у Марии. Мои обедни — любовь, Чотто. Это единственное богослужение, которое я признаю.

Ч о т т о (ласково). Джордано… Я к вам по делу.

Б р у н о (становясь серьезным). Слушаю.

Ч о т т о. Вам пора уезжать.

Б р у н о. Куда?

Ч о т т о. Куда угодно, но только поскорее. Удирать, сматываться!

Б р у н о. Почему?

Ч о т т о. Доверьтесь моей интуиции торгаша. Я еще ни разу не ошибся и не влип в историю. Потому я и миллионер, а начинал когда-то простым гондольером.

Б р у н о. У вас есть основания?

Ч о т т о. У меня есть основания… Я сказал все. Имеющий уши услышит. (Вставая.) Прощайте. Бог даст, встретимся где-нибудь на книжной ярмарке.

Б р у н о. Вы хороший человек, Чотто.

Ч о т т о. Просто я человек дела. Вы пробуждаете спящих. Бодрствуя, люди размышляют. А при этом большинство склонно искать подтверждения возникшим у них мыслям в чужих, но записанных. И покупают книги. Так что такие, как вы, нужны мне живыми.

Входит  М о ч е н и г о.

М о ч е н и г о. Я не помешал? О, Чотто!

Ч о т т о. Здравствуйте, ваша светлость. И до свидания. Спешу… (Уходит.)

М о ч е н и г о. Я хотел бы с вами объясниться, синьор Бруно.

Б р у н о. Я к вашим услугам.

М о ч е н и г о (расхаживая по комнате и нервно потирая руки). Я полагаю, что пора прекратить комедию.

Б р у н о. Что такое?

М о ч е н и г о (все более возбуждаясь). Да, да! Я терпеливо выслушивал все ваши кощунства, ваши высказывания о том, о чем другие и думать не осмеливаются, я уже давно понял, что вы убежденный еретик, но на все это я закрывал глаза… Я надеялся, что в конце концов вы вспомните, что я не школяр, а человек, на преданность и благодарность которого можно рассчитывать. Я полагал, что вы передадите мне свои секреты.

Б р у н о (резко). Не много ли вы на себя брали, мессер Мочениго?

М о ч е н и г о. А почему бы и нет? Или я недостоин постижения тайн сверхъестественного? Проникли же вы в святая святых природы вещей, получили же вы ключ к великому могуществу.

Б р у н о (холодно). Да, получил. Но вам-то что до этого?

М о ч е н и г о. То есть как это что? И я хочу, как вы…

Б р у н о. Многие науки, как оружие, можно вкладывать лишь в достойные руки. Прошу прощения — не в ваши!

М о ч е н и г о (растерянно). Так вот вы как…

Б р у н о. Да, так. И вообще разговор наш беспредметен, поскольку я решил завтра покинуть Венецию.

М о ч е н и г о (ошеломленно). Что?.. Что?!

Б р у н о. Ничего особенного. Я выполнил свои обязательства перед вами, и здесь меня больше ничто не держит.

М о ч е н и г о. Уехать?.. Пили, ели, получали деньги, а теперь уехать?.. Мало того, что вы проходимец, так вы еще и… вор?

Б р у н о. Ну, вот что!.. (Сдержав себя.) Достаточно… Не я звал вас к себе, а вы меня звали. Не я умолял вас, а вы меня умоляли обучить вас искусству памяти. И если вы не успели в этом, то не по моей вине, а из-за недостатка способностей.

М о ч е н и г о (моментально утратив весь лоск и светскость). Не валяйте дурака, Бруно! Плевал я на ваше искусство! Очень надо! Вы отлично понимали, для чего вас зовут, и нечего. Что?! Кто-то больше предложил за секреты? Да? Так смотрите, не пожалеть бы вам, милейший. Род Мочениго обид не прощает!

Б р у н о (презрительно). Уж не пугаете ли вы меня, мессер Мочениго? Или вы разучились разговаривать с мужчинами?

М о ч е н и г о. Зачем же пугать? Ну что вы… (Кричит.) Венецианец, замахнувшись, бьет! Эй, слуги! Запереть синьора Бруно в подвал! Живо!

Затемнение.

Книжная лавка, за прилавком  Ч о т т о. Вбегает  М а р и я.

М а р и я. Слава богу! Вы здесь!

Ч о т т о. Что случилось?

М а р и я. Беда.

Ч о т т о. Что?! Джор…

М а р и я (плачет). Да, да! О! Какая же я несчастная…

Ч о т т о. Что произошло? Только спокойно, прошу вас… Вот, выпейте воды.