Непреодолимое искушение - [14]

— Для начала посмотрю меню.

Улыбка очень украшал Джиллиан.

— Думаю, вы захотите выпить. Некоторым людям…

— …всегда мало. — Эмма тоже улыбнулась. — Вы правы. Если хотите узнать меня получше, то я буду говорить только за стакан чая со льдом, может, даже за два.

Следующие полчаса пролетели быстро. Джиллиан, цепкая, но не злая, очень понравилась Эмме. Она полностью открылась, когда начала рассказывать о своем двухлетнем сыне Итане и о том, каково быть матерью-одиночкой. Эмма слушала внимательно: ей самой скоро придется столкнуться с этими проблемами.

— Поэтому я так люблю наш приют, — призналась Эмма. — Он дает матерям-одиночкам крышу над головой и шанс снова встать на ноги и обеспечить семью. Он возвращает им достоинство.

— Точно, — согласилась Джиллиан.

Подошла официантка, забрала тарелки и поставила на стол напитки. Эмма вдруг осознала, что они весь ланч проболтали о том, что им интересно, но вряд ли дружеская беседа была целью Джиллиан.

— Джиллиан, не думаю, что вы пригласили меня поговорить о приюте, хотя из этого может получиться отличная статья.

— Да, и я напишу ее, но вы правы, я не за тем вас пригласила. — Джиллиан глубоко вдохнула. — Я хотела бы задать вам несколько вопросов о продаже «Уорт индастриз».

— Это официально или не для протокола?

Джиллиан достала блокнот и ручку:

— Официально.

Если бы Эмма была сейчас в другом состоянии, она бы отказала Джиллиан. Однако у нее были свои соображения по поводу сделки, как и у всего города. Если эти соображения будут озвучены в «Сисайд газетт», может быть, ее отцу и Рейфу придется их рассмотреть.

— Хорошо, — сказала Эмма, — давайте начнем с того, что кажется мне самым важным. Положение наших рабочих после продажи…

Глава 5

Чейз позвонил брату два дня спустя.

— Надо поговорить, — бросил он в трубку. — Можем встретиться у меня минут через двадцать?

— Конечно, выезжаю.

Чейз ненамного опередил его. Рейф приехал на своем роскошном белом «мерседесе», который был неотъемлемой частью образа, тщательно культивируемого Рейфом: он пытался доказать, что он давно уже не трудный ребенок. В нем все еще было что-то от плохого парня, но плохой парень разъезжал на черном «порше».

— Итак, кто она? — спросил Рейф, едва войдя в дом. — И не делай вид, что не понимаешь, о чем я.

— Эмма Уорт.

— Черт побери, Ларсон! — Рейф резко обернулся и не очень-то по-братски посмотрел на Чейза. — Ты что, с ума сошел? Ты знаешь, что она собой представляет, знаешь, чем мы тут занимаемся? Нам не нужны дополнительные сложности.

— Она беременна от меня.

Чейз не хотел вот так обрушить новости на Рейфа, но еще меньше он хотел, чтобы брат продолжал говорить. К несчастью, тот не понял намека.

— И ты ей веришь?

— Да, — твердо сказал Чейз.

— Ну и дурак. Она всего лишь очень дорогая шлюха, разница только в том, что ей не платят за услуги.

Чейз сам не заметил своего движения, но Рейф перелетел через диван и врезался в стол. Лампа свалилась на пол, чудом миновав его голову. Чейз навис над братом, готовый снова ударить, если тот хотя бы вздохнет не так.

— Давай-ка внесем ясность, — бросил он. — Тебе не за что мстить Эмме. Она носит моего ребенка, и я собираюсь жениться на ней. Понятно?

Рейф уставился на него блестящими глазами:

— Понятно. Можно мне встать?

— Только если ты больше не станешь называть Эмму шлюхой.

Рейф потер челюсть и сказал:

— Ладно-ладно. Помоги. — Чейз поднял брата с пола. — Ты не бил меня с тех пор, как наши родители обручились.

— Не было необходимости. Насколько я помню, тогда ты считал, что моя мать недостаточно хороша для твоего отца.

Рейф повел плечами:

— С тобой невозможно говорить о женщинах.

— Ты не лучше. Напомнить тебе о твоей матери?

— Лучше не стоит, у меня ведь тоже есть кулаки.

— Мы поняли друг друга?

Рейф неохотно кивнул и внимательно посмотрел на Чейза:

— У вас это серьезно?

— Пока не знаю. — Чейз вытащил из холодильника две бутылки пива, бросил одну Рейфу. — Мы пытаемся прийти к соглашению.

— Ясно. — Рейф сделал большой глоток. — Это может быть нам полезно.

— Черт возьми!

Рейф взмахнул бутылкой.

— Подожди, выслушай меня. Это может сработать, у Уортов гордости больше, чем здравого смысла. Если ты не будешь торопиться с предложением, мы сможем использовать это в переговорах.

— По-моему, это ты сошел с ума.

— Подумай, — настаивал Рейф. — Он поднял шум насчет защиты его рабочих, а мне этот пункт в договоре не нужен. Мы скажем ему, что, если он откажется от него, ты признаешь его внука своим. Уверяю тебя, он даже не задумается.

Чейз приложился к бутылке. Хорошо бы пиво остудило его раздражение. До этой минуты он гордился сделками, которые заключал, но это дело было просто грязным. Он предположил:

— Или ты можешь забыть о мести, вспомнить, что фабрика Уорта — прибыльное предприятие, и сделать его еще прибыльнее, так, как Уорт и не догадался бы сделать. Ты уязвишь его еще сильнее, доказав, что лучше управляешь его делами, чем он сам.

Рейф холодно посмотрел на Чейза и горько сказал:

— Ты знаешь, как нам было плохо после того, как он уволил моих родителей. Мало того, он отвернулся от нас в самый трудный момент нашей жизни. — Рейф швырнул бутылку в ведро. — Он позволил моей матери умереть, зная, что она заболела, работая на его фабрике.