Неправое дело - [55]

– Поторопись, – сказал Матиас.

Марк бросился к велосипеду, вскочил на него и помчался в город.

Не постучав, он с размаху распахнул дверь комнаты Кельвелера. Луи не спал и, подняв голову, быстро собрал разложенные на столе бумаги, старые документы из желтой папки, покрытые записями и рисунками. Запыхавшемуся Марку он показался сейчас таким, как раньше, – готом с низовьев Дуная, готовым врукопашную сразиться с гуннами. Словно перед его глазами мелькнула константинопольская мозаика, изображавшая прекрасного варвара с темными спутанными волосами, упавшими на высокий лоб.

– Что с тобой? – спросил Луи, вставая. – Ты подрался?

Марк оглядел себя. Его одежда перепачкалась и промокла, когда он лез по скале, а на руке еще осталась кровь.

– Срочно звони в «скорую». Молодой Гаэль свалился со скалы, он весь в крови. Прямо за деревянным крестом. Там Матиас.

Через пять минут Марк шел обратной дорогой, таща за собой Луи.

– Это Матиас услышал, – сказал Марк.

– Иди не так быстро и говори помедленней. А ты сам ничего не слышал?

– Я не охотник-собиратель, – отвечал Марк, повысив голос. – Я обычный цивилизованный человек с образованием. Мои глаза в темноте не видят, мои уши не слышат, как кто-то моргает, мои ноздри не чуют микромиазмов пота. Зато Матиас слышит быков в пещере Ласко. В Сахаре он расслышит страсбургский поезд. Представляешь, как удобно?

– Да успокойся ты! Значит, Матиас что-то услышал, а дальше?

– Дальше? Он побежал, мы находим Гаэля – по-моему, это Гаэль, – он лежит в двухстах метрах от нас, и пока я оставался с беднягой, Матиас снова убежал и вернулся с добычей.

Луи застыл на ходу.

– Да, – сказал Марк, – я не успел всего рассказать. Матиас притащил Лину Севран, которая пряталась неподалеку.

– Господи! И что вы с ней сделали?

– Матиас ее держит, не волнуйся.

– Она не убежит?

Марк пожал плечами.

– У нас в Лачуге Матиас таскает дрова кубометрами. Но дереву вреда не причинит, он дерево любит. Я выношу пакеты с мусором. Посмотри, там огоньки, помощь подоспела.

Луи услышал, как Марк глубоко вздохнул.

Матиас по-прежнему стоял на скале, одной рукой держа Лину Севран. Внизу у тела Гаэля суетились люди.

– Ну что? – спросил Марк.

– Не знаю, – ответил Матиас, – они спустили носилки и оборудование.

– А Геррек? – спросил Марк. – Надо предупредить Геррека.

– Я знаю, – сказал Луи, глядя на Лину. – Нам спешить некуда. У нас есть время сказать друг другу пару слов. Отведи-ка ее вон туда, Матиас.

Матиас легонько оттолкнул Лину от края скалы.

– Геррек скоро придет, – сказал ей Луи.

– Я его не толкала, – проговорила Лина.

– А почему – толкала? Он мог сам упасть.

Лина опустила голову, но Луи приподнял ей подбородок.

– Он упал сам, – сказала она.

– Нет уж. Вы знаете, что его столкнули, вы только что почти признались в этом. Гаэль – местный, он здесь каждый камень знает. Почему вы прятались?

– Я гуляла. Услышала крик, и мне стало страшно.

– Матиас не слышал крика.

– Он был далеко.

– Никто не кричал, – сказал Матиас.

– Нет, Гаэль кричал. Мне стало страшно, и я спряталась.

– Если бы вам стало страшно, вы бы не гуляли ночью одна. А когда слышишь крик упавшего человека, обычно бежишь на помощь, разве не так? Во всяком случае, нет причин прятаться. Если только его толкнули не вы.

– Я его не толкала, – повторила Лина.

– Значит, вы видели, кто толкнул.

– Нет.

– Лина, – сказал Луи мягче, – сейчас приедет Геррек. А он полицейский. Человек падает со скалы через тринадцать дней после смерти Мари. Вас застают рядом, прячущуюся за деревьями. Если вам больше нечего сказать, Геррек сделает свою работу полицейского.

Марк стоял и смотрел на них. Лина все еще дрожала, а Луи уже не был похож на гота эпохи меровингов.

– А вы, – сказала Лина, – что за работа у вас? Я знаю, кто вы, жена мэра мне рассказала. Не вижу разницы с Герреком.

– Зато я вижу. Лучше расскажите мне все.

– Нет.

Луи сделал знак Матиасу, и тот отвел Лину в сторону. Она дрожала, сохраняя, однако, маску безразличия, и одно совершенно не вязалось с другим.

Через час все разошлись. Приезжали жандармы из Фуэнана, приехал Геррек. Вместе с Линой Севран он отправился к ней домой. Гаэля без сознания увезли в кемперскую больницу.

– Я хочу пива, – сказал Луи.

Трое приятелей расположились в комнате Кельвелера. Марк отказался идти за пивом, потому что Луи поставил его в ванной, где сидел Бюфо. Луи сам принес три бутылки. Марк заглянул в горлышко.

– Лина Севран, – тихо сказал он, не отрывая глаз от бутылки, – спит с Гаэлем. Это и есть парочка из хижины в Вобане. Мари застает их, она ее убивает. Почему?

– Боится развода, – сказал Матиас.

– Да, ей нужны деньги инженера. Потом она убивает слабого любовника, чтобы тот не проговорился.

– Вылезай из бутылки, – сказал Луи. – Если она спит с Гаэлем, почему бы не дождаться, когда инженер уедет в Париж? Зачем тащиться в холодную хижину в пять, когда в восемь можно лечь в теплую постель?

– Причину можно найти. Она была там, когда Гаэль упал. И она убила собаку.

– Я думаю об этом, – сказал Луи.

– Что она тебе сказала?

– Я не говорил с ней ни о скале, ни о собаке. Мы говорили о ее первом муже. Он умер, упав с балкона, помнишь?