Неправильное воспитание Кэмерон Пост - [73]

– Да-а, Кэмерон Пост. – Ее голос звучал сладко и умиротворенно

Я широко улыбнулась. Поднеси мне кто зеркало к лицу в тот момент, я бы сама засмущалась.

Но потом лицо Коули приобрело другое выражение, и она встревоженно сказала:

– Послушай, я не умею… Я не знаю как…

– Не волнуйся, – успокоила я ее.

– Но я хочу попробовать. У меня просто нет опыта, ведь ты уже была с Ирен и Линдси, а я…

– Нам с Ирен было по двенадцать. Мы только целовались. Да и с Линдси я никогда не заходила так далеко.

– И все же что-то было. Она ведь совершенно безбашенная.

– Не в тот раз, – ответила я. – Во всяком случае, все было совсем не так. – Я потянулась к ее губам, и она позволила мне себя поцеловать, но потом отстранилась.

– Но это должно было быть так, – сказала она.

– Вовсе нет.

– Почему?

– Да ладно, Коули, – мое дыхание стало прерывистым, – сама знаешь.

– Нет, откуда бы?

И я призналась, уткнувшись лицом ей в плечо и пряча глаза:

– Потому что я всегда тебя любила.

– Я не подозревала, – начала отнекиваться она.

– Нет, подозревала.

– Нет. – Она перевернулась на другой бок. Мне не было видно, плачет она или только собирается.

– Коули. – Я тронула ее за плечо. На этот раз я действительно совершила какой-то промах.

– Это же против всех правил. – Она зарылась головой в подушку, и голос ее звучал глухо. – Я думала, мы просто балуемся. Я не хочу.

– Чего не хочешь? – не поняла я. Несмотря на то что я только что сделала, что мы обе сделали, мне было стыдно, будто я в чем-то провинилась.

– Быть как лесбиянка, – сказала она.

– Кому какое дело?

– Ты знаешь кому.

– Нет, не знаю.

– А Бог? – спросила она, глядя на меня в упор.

Что тут скажешь? Вот у Линдси нашелся бы хороший ответ, но я и сама сомневалась, так что крыть мне было нечем.

– Ты не думала, как это серьезно? – спросила она. – Я имею в виду, серьезно по-настоящему? Чем больше времени мы проводим вместе, тем труднее остановиться.

– Может, нам не нужно останавливаться?

– Может, нам вообще не следовало начинать, – ответила Коули. Но потом, совершенно неожиданно, она поцеловала меня. Крепко. А вскоре после этого толкнула меня на спину и легла сверху. Мы страстно целовались, словно Коули пыталась избавиться от чего-то, покончить раз и навсегда. Ее губы были требовательными, движения – властными.

Насытившись, она медленно провела рукой по моему телу, подняла голову и сказала: «Я попробую». Серьезная решимость в ее голосе заставила меня сначала улыбнуться, а потом всем моим существом пожелать, чтобы она действительно «попробовала».

Она скользнула к моему животу, ее мягкие волосы и рот касались моей кожи, отчего я вся дрожала, как вдруг в комнату, наш собственный маленький мир, надежно укрытый ото всех и такой безопасный, ворвался оглушительный, резкий звук, неожиданный, страшный и неуместный. Кто-то барабанил в дверь.

Мы обе застыли. Коули резко повернула голову. Барабанную дробь сменил пьяный голос Тая.

– Открывайте, девчонки! – проорал он, едва сдерживая смех. – Это полиция. Мы знаем, вы употребляете алкоголь.

Коули вылетела из кровати прежде, чем он закончил фразу.

– Черт, одевайся, – шепнула она полным ужаса голосом, которого я никогда раньше у нее не слышала.

Мы не стали мешкать. Одежды на нас было немного. Но Тай все равно успел повернуть ключ в замочной скважине и приоткрыть дверь на несколько дюймов.

– Шевелитесь, девчонки, – послышался голос другого парня. Этот голос звучал уже куда громче.

– Вы что там, померли?!

Коули бросила одеяло на кровать, и я попыталась его разгладить.

После полумрака спальни даже единственная лампа в гостиной светила слишком ярко, Коули выглядела помятой, волосы растрепались и торчали в разные стороны, щеки покраснели, словно она замышляла что-то, и по тому, как она смотрела на меня, я могла понять, что у меня самой вид не лучше.

– Бери. – Она уже сидела у столика, сжимая свой бокал в одной руке и расправляя волосы на затылке другой.

Я не понимала ее намерений и только молча пялилась, словно деревенский дурачок.

И она в самом деле смотрела на меня так, будто перед ней был деревенский дурачок, который собирался все испоганить или уже успел это сделать.

– Поднимай стакан, пусть думают, что мы пьяные, – хрипло и резко шепнула она.

Я не спорила и нажала кнопку воспроизведения на кассете еще раз – пленка уже перемоталась на начало.

Коули в несколько шагов оказалась у двери.

– Покажите документы, ребята, – сказала она с притворной игривостью в голосе, очень похоже на говорящую пластмассовую куклу. – По нашим сведениям, вы можете оказаться беглецами из Пайн-хиллс[21].

– Ты не ошиблась, – ответил Тай. – Мы перелезли через забор, и теперь нам срочно нужно отлить. Открывай.

– Тогда убери свой нос. Нужно закрыть дверь и снять цепочку по-человечески, – сказала Коули и впустила их в дом.

Их было трое, все в сапогах, заправленных в джинсы рубашках, с блестящими пряжками на ремнях – настоящие ковбои. На наше счастье, они были пьяны в стельку настолько, что не сразу почуяли неладное.

По пути в уборную Тай жестом указал на стакан Коули, расстегивая на ходу ремень.

– Я так и знал, что это «Малибу», – крикнул он. – Я так и знал. – Он захлопнул за собой дверь, но без настоящей злобы, а просто потому, что был слишком пьян и не мог рассчитать сил. Уже изнутри Тай проорал: – Я поручил тебе следить за ней, Кэмерон. Мой гнев падет на тебя.