Неправильное воспитание Кэмерон Пост - [52]

Целовался Джейми неплохо, хотя слишком суетился. Мы так долго не отрывались друг от друга, что деликатные курильщики даже устроили нам овацию. Я отпрянула от него, но не потому, что мне не понравилось, хотя все это слишком уж походило на гребаный научный эксперимент, пусть и очень приятный; причина была в другом: мы стояли на крыльце школы во время выпускного бала, а я предпочитала ставить свои опыты без массового скопления народа. Да и Джейми, который к тому моменту уже положил одну руку мне на спину, а другой придерживал мне голову, начинал потихонечку распаляться, в отличие от меня.

– О! Права доступа ограничены! Дальнейшие действия запрещены! – завопил со своего насеста Стив Бишоп, который дымил сигаретой, усевшись на перила. Все захохотали.

– Временно, Бишоп! – крикнул в ответ Джейми. – И только потому, что я джентльмен.

– Отсюда все выглядело совсем по-другому, здоровяк! – продолжил Стив, но Джейми улыбнулся, выразительно показал ему согнутую в характерном жесте руку и переключился на меня. – Ну вот. Теперь понимаешь, о чем я? – Он поправил смокинг на моих плечах, потому что тот несколько сполз от его усилий.

– Не совсем. Что ты имеешь в виду?

– Что нам нужно продолжить, Джей-Джей-Кей. Очевидный выбор.

– Возможно, – ответила я. – Не опоздать бы на последний танец.

Коули и Бретт скользили по паркету совсем рядом с нами. Исполняли «Wild Horses», и Джейми еще дважды поцеловал меня. Я не противилась. После второго раза я заметила, что наши нежности не укрылись от внимания Коули. Она подмигнула мне через плечо Бретта и наморщила нос. Я залилась краской, и тогда она подмигнула еще раз. Мои щеки стали пунцовыми, и я вынуждена была спрятать лицо на плече Джейми. Это она тоже заметила, без всякого сомнения, как и Джейми, которого мое смущение лишь утвердило в мысли, что он был прав. Он прижал меня к себе еще крепче. Я посылала неправильные сигналы правильным людям неправильными способами. Уже в который раз.

Глава 9

Так повелось с давних пор, что лето в Майлс-сити официально вступало в свои права только после того, как по нарядно украшенной по такому случаю Мэйн-стрит вихрем проносилась всемирно известная животноводческая выставка-аукцион, которая проводилась во время длинных майских выходных, обычно на третьей неделе. Если не считать павильонов, куда устремлялись организаторы родео, чтобы поторговаться и купить лучших необъезженных лошадок для своих шоу, на четыре дня город охватывало истинное безумие: люди танцевали прямо на улицах, рабочие окрестных ферм соревновались в тракторных гонках, ковбои устраивали всякие проделки, на которые приезжали подивиться зеваки с обоих побережий, значительно пополняя муниципальный бюджет. Выставка в Майлс-сити удостоилась даже нескольких строчек в Книге рекордов Гиннесса как событие, которое могло похвастаться «наибольшим потреблением алкоголя на душу населения в радиусе двух кварталов на территории Соединенных Штатов». Впечатляет, если вспомнить Марди Гра в Новом Орлеане или любой крупный футбольный матч между университетскими командами, а мы про это никогда не забывали. Местные жители гордились этим нашим достижением, а девизом города на эти дни становились слова: «Если тебе не перепало во время выставки, тебе вообще не судьба».

Мы с родителями всегда ходили на парад в субботу утром. Папа с мамой усаживались на шезлонги и попивали холодный чай из термоса, я вдумчиво обследовала стоки Мэйн-стрит, пытаясь выудить соленые ириски или карамельки, которые уже подвыпившие в десять утра красотки могли там обронить. Затем мы обедали в городском парке, обычно мне доставался жирный бутерброд с жареной говядиной и мои пальцы так замасливались, что я с трудом могла удержать запотевший стакан лимонада. Потом мама уходила на работу в музей, а я иногда встречалась с Ирен, и мы шли на родео вместе. Больше всего нам нравилась тень под трибунами, где мы собирали использованные билеты и уворачивались от лузги или, что еще хуже, от жвачки, которая падала вокруг нас, как тяжелые, но редкие капли дождя в самом начале грозы.

С тех пор как умерли родители, бабуля стала большой поклонницей ДАР[15] (в Майлс-сити это значило «Дочери американских равнин», а вовсе не «революции»), своего рода посиделок с пирогами, приуроченных к выставке. И, скажу вам, пирогов за это время съедалось немало. После парада мы отправлялись в библиотеку, а потом возвращались домой с немецким шоколадным тортом с кокосовой глазурью и полудюжиной булочек с корицей по рецепту Мирны Сайкс. Но вскоре после выпускного вечера бабуля почувствовала себя не очень хорошо, и доктор предупредил ее, что при «такой диете» ей не совладать с диабетом. Поэтому, когда несколько недель спустя в газетах появилось расписание событий выставки, я спросила ее о наших планах, и бабуля, сидя с пузырьком лекарства в руке, сказала, что не собирается «отсвечивать на проклятом параде в этом году». Меня это вполне устраивало, потому что Рут и Рэй уже записались волонтерами на всевозможные мероприятия, которые организовывали «Ворота славы» по такому случаю: присмотр за дошколятами в дневные часы, проведение утренних молитвенных собраний, пикник. К тому же у Рут на ярмарке был прилавок с товарами «Салли-Кью». По всему выходило, что мне предстояло четыре дня настоящего ковбойского разгула, которые я могла провести по своему усмотрению. И, как потом оказалось, четырех дней было более чем достаточно.