Неправильное воспитание Кэмерон Пост - [49]
– Блин горелый! – выругался он, стряхнул с пальцев капли шипучки и протянул Коули то, что оставалось в банке. – Вы хотя бы что-нибудь чувствуете?
– Не могу сказать, – ответил Бретт. – Такое ощущение, что у меня рой пчел поселился во рту. Я под кайфом?
– Как Снуп Дог, – ухмыльнулся Джейми, тянясь за трубкой. – Может, еще одну на дорожку?
– Нам хватит. – Коули схватила меня за руки и попыталась закружить меня в танце, но я не далась. – Какое умиротворение, мы словно внутри сладкого пудинга. Какая прелесть! Но хорошенького понемножку. Нам пора.
После того как мы вылили на себя почти все содержимое крошечного флакончика духов «Ред Дор», который был у Коули в сумочке, и изрядно закинулись мятными конфетками, которые бабушка держала в бардачке, мы отправились на бал.
Всем участникам торжественного прохода пришлось выстроиться перед заграждением, специально устроенным в дальнем конце спортзала. Заместитель директора Хеннитц проверял билеты и, по идее, обязан был следить, не пришел ли кто в подпитии, но обезоруживающая улыбка Бретта и его успехи на футбольном поле в этом сезоне обеспечили ему теплый прием – энергичный кивок и понимающую ухмылку. Мы вошли в дверь и оказались на балу. Там было слишком много лака для волос и подводки для глаз, все уже немного вспотели и слегка приуныли. Когда объявили наши имена, нам пришлось вскарабкаться по двум лестницам (одна для мальчиков, другая для девочек) на платформу, выкрашенную блестящей краской. По задумке оргкомитета, она, видимо, должна была изображать поверхность Луны. Поднявшись, нам следовало пройти в центр площадки, взять за руку своего спутника, улыбнуться в объектив и сойти вниз вместе; видеокамеры транслировали все это на большой экран, который повесили вместо баскетбольного кольца. Трибуны в противоположном конце зала заполняли любящие родственники и старшеклассники, которые развлекались как умели: кое-кто подбадривал свои любимые парочки, но прочие открыто потешались над происходящим, как и те, кто стоял в очереди.
Мне пришлось напрячь все силы, чтобы не упасть, вышагивая в туфлях, которые выбрала для меня Коули. Каблуки были не очень высокие, но я-то привыкла к кроссовкам! Из-за травки и каблуков я почти не слышала трибун, пока не оказалась в центре подиума рядом с Джейми: его ладонь сжимает мою, свет прожекторов направлен на нас, а где-то вдалеке то и дело загораются вспышки камер (тети Рут и, вероятно, мамы Джейми). Джейми, не в силах противиться искушению увидеть себя на большом экране, обхватил меня одной рукой за талию и резко повел вниз, так что мои волосы почти коснулись пола. Снова защелкали камеры. Вокруг захлопали и засвистели. Кто-то заулюлюкал.
В течение тех пяти секунд, что Коули и Бретт находились в центре общего внимания, Бретт чмокнул Коули в щечку, вызвав восторг у двух одетых в похожие лиловые платья одиннадцатиклассниц. Когда улыбка Коули заполнила собой экран, все, даже самые злонравные девчонки на последнем ряду, замерли в восхищении, издавая те же звуки, которыми сопровождается купание не по годам смышленого щенка в диснеевском фильме. Однако меня она оставила равнодушной. Меня не взволновал даже первый танец под песню Мистера Бига «Быть рядом с тобой», во время которого еще присутствовали родители и прочие зрители. Мама Коули не оставила паре возможности потанцевать, потому что останавливала их каждые две секунды, заставляя улыбаться и позировать на камеру, но сколько я ни смотрела на них, выглядели они совершенно счастливыми, хоть и совершенно обдолбанными. Мама Джейми и Рут не отставали, но Джейми уворачивался от их объективов, прячась за других, так что его мать в конце концов не выдержала, прошла прямо через пары на середину зала, схватила Джейми за смокинг и рявкнула: «Почему вы двое не можете танцевать как нормальные люди, чтобы мы могли вас сфотографировать, черт бы вас подрал!»
Родители ушли, и музыка стала значительно быстрее. Джейми выделывал лихие па, в основном комические, но невероятно ритмичные. А потом мы несколько раз пропустили по косячку в третьей кабинке женского туалета, куда мы вчетвером довольно ловко улизнули, хотя обратная дорога заняла намного больше времени. Классные комнаты и коридоры были «официально закрыты», по всей видимости, именно для того, чтобы не поощрять те развлечения, которым мы и предавались. Но глаз на всё не хватало, к тому же фонтан пунша нуждался в постоянном присмотре.
В то время как Джейми вовсю пользовался преимуществами своего черного наряда, незаметно крадясь по коридору, чтобы удостовериться, что горизонт чист, Коули и Бретт беспрестанно целовались, чего никогда раньше себе не позволяли при мне. Виной тому была травка. Но и это не зацепило меня по-настоящему.
И даже не несколько следующих медленных композиций и не то, что Коули согласилась потанцевать с худощавым парнем из БФА, который по уши был в нее влюблен и то и дело заливался краской, не в силах скрыть своих чувств. И даже не то, что Коули пригласила меня на танец. Бретт и Джейми позировали перед камерой для одного из тех черно-белых снимков, которые профессиональные фотографы в маленьких городках так любят вывешивать в витринах своих магазинчиков: ученики старшей школы, все спортсмены, пиджаки наброшены на плечи, руки скрещены, сердитые неулыбчивые лица смотрят прямо в объектив. Другие девушки танцевали парами и группками весь вечер, но
Нить, соединяющая прошлое и будущее, жизнь и смерть, настоящее и вымышленное истончилась. Неожиданно стали выдавать свое присутствие призраки, до этого прятавшиеся по углам, обретали лица сущности, позволил увидеть себя крысиный король. Доступно ли подобное живым? Наш герой задумался об этом слишком поздно. Тьма призвала его к себе, и он не смел отказать ей. Мрачная и затягивающая история Ширин Шафиевой, лауреата «Русской премии», автора романа «Сальса, Веретено и ноль по Гринвичу».Говорят, что того, кто уснет под инжиром, утащат черти.
Повесть «Река Лажа» вошла в длинный список премии «Дебют» в номинации «Крупная проза» (2015).
Написанная под впечатлением от событий на юго-востоке Украины, повесть «Мальчики» — это попытка представить «народную республику», где к власти пришла гуманитарная молодежь: блоггеры, экологические активисты и рекламщики создают свой «новый мир» и своего «нового человека», оглядываясь как на опыт Великой французской революции, так и на русскую религиозную философию. Повесть вошла в Длинный список премии «Национальный бестселлер» 2019 года.
Тревожные тексты автора, собранные воедино, которые есть, но которые постоянно уходили на седьмой план.
Автор, офицер запаса, в иронической форме, рассказывает, как главный герой, возможно, известный читателям по рассказам «Твокер», после всевозможных перипетий, вызванных распадом Союза, становится офицером внутренних войск РФ и, в должности командира батальона в 1995-96-х годах, попадает в командировку на Северный Кавказ. Действие романа происходит в 90-х годах прошлого века. Роман рассчитан на военную аудиторию. Эта книга для тех, кто служил в армии, служит в ней или только собирается.
«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».
После смерти своей лучшей подруги Ингрид Кейтлин растеряна и не представляет, как пережить боль утраты. Она отгородилась от родных и друзей и с трудом понимает, как ей возвращаться в школу в новом учебном году. Но однажды Кейтлин находит под своей кроватью тайный дневник Ингрид, в котором та делилась переживаниями и чувствами в борьбе с тяжелой депрессией.
Аристотель – замкнутый подросток, брат которого сидит в тюрьме, а отец до сих пор не может забыть войну. Данте – умный и начитанный парень с отличным чувством юмора и необычным взглядом на мир. Однажды встретившись, Аристотель и Данте понимают, что совсем друг на друга не похожи, однако их общение быстро перерастает в настоящую дружбу. Благодаря этой дружбе они находят ответы на сложные вопросы, которые раньше казались им непостижимыми загадками Вселенной, и наконец осознают, кто они на самом деле.
Вскоре после самоубийства отца шестнадцатилетний Аарон Сото безуспешно пытается вновь обрести счастье. Горе и шрам в виде смайлика на запястье не дают ему забыть о случившемся. Несмотря на поддержку девушки и матери, боль не отпускает. И только благодаря Томасу, новому другу, внутри у Аарона что-то меняется. Однако он быстро понимает, что испытывает к Томасу не просто дружеские чувства. Тогда Аарон решается на крайние меры: он обращается в институт Летео, который специализируется на новой революционной технологии подавления памяти.
Однажды ночью сотрудники Отдела Смерти звонят Матео Торресу и Руфусу Эметерио, чтобы сообщить им плохие новости: сегодня они умрут. Матео и Руфус не знакомы, но оба по разным причинам ищут себе друга, с которым проведут Последний день. К счастью, специально для этого есть приложение «Последний друг», которое помогает им встретиться и вместе прожить целую жизнь за один день. Вдохновляющая и душераздирающая, очаровательная и жуткая, эта книга напоминает о том, что нет жизни без смерти, любви без потери и что даже за один день можно изменить свой мир.